Тема: Текст ФЛГ3

Пн Мар 06, 2006 8:47 pm Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

BOBeR

Аргат молчаливо сидел на корявой деревянной табуретке в самом конце коридора тюремного блока цитадели Муспельхейм и устало зевал. Казалось бы нет работы приятнее, чем сидеть целыми днями на одном месте и ничего не делать, но Аргат бы душу отдал ради того, чтобы хоть как-то развлечься в это время. К сожалению, генерал Викторис категорически запретил всевозможные карты и шашки, заявив, что это отвлекает солдат от службы, и они легко могут прозевать врага.
Почесав щетинистую физиономию, Аргат не придумал ничего умнее, чем достать из грязного кармана помятую сигарку с меларвой. Немного посомневавшись, он взял со столика справа коробок спичек, поджёг одну и закурил. Втянув в себя приятный меларвовый дым, Аргат ощутил, как тело само собой расслабляется, как неприятные мысли улетучиваются. На лице Аргата впервые за весь день появилось некое подобие улыбки. Главное, чтобы его за этим делом на застукала одна из шестёрок Викториса, иначе неприятностей ему не миновать. Аргат сделал ещё одну затяжку и выпустил дым из ноздрей. Ему показалось это необычаянно забавным, и он идиотски захихикал.
Металлический грохот раздался из дальнего конца корридора. Аргат испуганно затушил сигарку и швырнул под стол, затем принялся неистово размахивать руками, словно одуревший шимпанзе, разгоняя сладковатый дым. Тяжёлая металлическая дверь вдалеке медленно отворилась, и в коридор вошёл человек. Недолго думая, человек направился к Аргату. Аргат напрягся. Как бы гость не почуял запаха. Длинный металлический коридор огласили шаги.
"Хоть какой-то звук, кроме стонов и бормотания этих тупых заключённых, - подумал Аргат"
Через полминуты человек приблизился достаточно, чтобы можно было разглядеть его черты. Это был мужчина, на вид лет тридцати, с короткими, зачёсанными назад тёмными волосами. Уверенный шаг и решительность во взгляде отчётливо давали понять, что он знает, зачем пришёл. Наконец, человек остановился прямо перед Аргатом. На нём была форма капитана Алых, увидев которую Аргат незамедлительно вскочил с табуретки и встал по струнке, отдав честь.
- Вольно, - устало бросил гость, а затем представился. - Капитан Видо Айзен, прибыл по приказу генерала Викториуса за особо важным заключённым.
- Прошу за мной, товарищ капитан, - бодро проговорил Аргат и направился к ближайшей камере.
Эта камера отличалась от других. В отличие от остальных, которые были закрыты обычными стальными дверями с маленьким окошком, эта дверь была на надёжном электронном замке. Хотя самым необычным было, несомненно, то, что сама дверь и все стены вокруг неё были исписаны всевозможными рунами. В этой камере содержался слишком важный заключённый, чтобы позволить врагам выкрасть его, поэтому на дверь, ровно как и на все стены камеры, не поленились повесить мощную антимагическую защиту. Нельзя было позволить врагам заполучить этого заключённого, ибо с его помощью можно наворотить слишком уж много грязных и опасных дел, несмотря на то, что сам он не способен даже прямо ходить.
Над дверью тускло горела запылённая красная лампочка, слева от двери в стене был закреплён небольшой пульт управления, состоящий из кнопки, динамика и маленькой лампочки, которая в данный момент пребывала в выключенном состоянии.
Аргат нажал на кнопку, лампочка на пульте загорелась жёлтым светом.
- Прошу разрешения на открытие камеры Б-1, - сказал Аргат, склонившись к пульту.
Затем он отпустил кнопку и выпрямился. Ждал. Через десяток секунд лампочка вновь загорелась, и из динамика послышался скрежещущий голос:
- Разрешения получено.
Лампочка, на этот раз та, что висела над дверью, загорелась зелёным, послышался металлический лязг. Дверь медленно отъехала влево.
Все стены, пол и потолок камеры были исписаны таинственными надписями и знаками. На полу в мерзко пахнущей луже сидел, пуская слюни, заключенный в ободранной одежде. Сомнительный субъект даже не обратил внимания на вошедших, продолжая буравить бессмысленным взглядом пол под собой. Бенедикт Беллум.

Бенедикт был старшим братом архиепископа Лазариуса. Самое ироничное было то, что, если бы не вовремя подсуетившийся Лазариус, у Бенедикта были все шансы занять его тёплое место. Дело было в том, что Бенедикт родился в самый разгар Сталийного Джихада. В тот же самый день, когда он родился, была одержана одна из самых значительных побед над дройдами, благодаря чему его появление назвали знамением свыше, а его, недолго думая, нарекли спасителем и святым. Люди свято верили, что, когда он вырастет, он станет главой Святого Престола и окончит эту страшную войну с беспощадными стальными творениями руки человека. Но случилась одна не очень приятная вещь: через несколько лет, когда молодой "святой" подрос, обнаружилось, что он отстаёт в развитии от нормальных детей его же возраста. Горькая правда жизни: спаситель и пророк оказался банальным идиотом. С возрастом его состояние не улучшалось: он так и не смог научиться читать, когда его ровесники уже успешно изучили атомную физику, к тому же периодически ходил под себя. Но народ это не останавливало. Страсти по "Пророку-Избавителю" так и не улеглись с течением времени, и нарож всё так же настаивал на присвоении Бенедикту титула архиепископа Святого Престола. Тогда умные люди, стоящие сверху, осознали, что, если так будет продолжаться, это может очень плачевно закончиться для церкви. В результате, когда пришёл срок, вместо Бенедикта во главу Престола был поставлен его брат - Лазариус, сам же Бенедикт, во избежание неприятностей, был посажен под замок в цитадель Муспельхейм - одну из самых надёжных крепостей Алых. Все, в том числе и Лазариус свято верили в то, что "избавитель" погиб из-за какого-то несчастного случая, и народ быстро смирился с тем, что Архиепископом суждено стать простому смертному.
Вот уже на протяжении многих лет Бенедикт глотал сопли в Муспельхейме. Но, видно, этому не суждено было продолжаться вечно, ибо в один прекрасный день пришла весть, что неудавшегося пророка переводят куда-то в другое место.

- Это и есть... Бенедикт Беллум? Тот самый? - в голосе Видо Айзена слышалось недоверие.
- Так точно, товарищ капитан! - бодро ответил Аргат, абсолютно уверенный в личности воняющего субъекта.
- Жди здесь.
Капитан вошёл в сырую и грязную камеру и крепко выругался: запах стоял не самый дивный. Заключённый даже не пошевелился.
- Встать! - сказал Видо настолько властно, что Аргат снаружи камеры непроизвольно вздрогнул.
Заключённый остался безучастным. Тогда капитан подошёл поближе и с размаху влепил Бенедикту звонкую пощёчину, от чего тот упал на мокрый пол и заплакал.
- Я сказал встать, ублюдок! - Видо снова замахнулся рукой.
Тихо всхлипывая и постанывая, заключённый медленно встал, глазами, исполненными первобытного страха глядя на страшного человека в форме. Видо вытянул вперёд правую руку, заставив Бенедикта взвизгнуть и вжаться в стену, и дотронулся левой рукой до браслета на правой. Раздался треск, и от браслета на руке Айзена к металлическому ошейнику заключённого протянулся бледно-голубой, слабо мерцающий луч - гравитационный поводок. Видо резко притянул к себе руку, испуганный Бенедикт дёрнулся к нему. Удовлетворённо хмыкнув, капитан вышел из камеры, держа правое запястье над плечом. Заключённый, естественно, последовал за ним.
- За мной, - бросил Видо застывшему тюремщику. - Доложишь о моём приходе генералу.
- Слушаюсь, - ответил Аргат.
Все трое медленно двинулись к выходу из коридора. Аргат порадовался, что хоть на минуту он сможет покинуть это богопротивное место.
Раздался странный звук, отдалённо смахивающий на чириканье.
- Капитан Видо Айзен на связи, приём, - неожиданно заговорил Видо.
- Говорит генерал Таган. Капитан, объект с вами, приём? - спросил шипящий голос у Видо в правом ухе.
- Так точно, товарищ генерал, приём.
- Отлично. По прибытию на базу вас встретит отец Клеменш, приём.
- Извините, генерал, приём? - Видо не верил своим ушам. Только не этот сумасшедший фанатик.
На этот раз ответ последовал не из правого уха, а откуда-то сзади.
- Он сказал, отец Клеменш, - язвительно ответил голос.
Видо остановился и развернулся, удивлённо глядя на Аргата и готовясь отчитать его, но наткнулся на столь же изумлённый взор, направленный на заключённого. Бенедикт смело глядел в глаза капитану, паскудно улыбаясь.
- Какого хре...
Неожиданно гравитационный поводок изящно извернулся, послышался хруст и раздался неистовый вопль капитана. Рука Видо была согнута под неестественным углом. Аргат в ужасе попятился.
Затем пространство вокруг них ослепительно вспыхнуло. И наступила тишина.

Фридрих, постовой перед тюремным блоком, вздрогнул. Он мог поклясться, что слышал приглушённый крик из-за толстой стальной двери. Сомнительные предположения, тем не менее, не стоили того, чтобы бить тревогу. Он уже несколько раз погорел на этом, в результате чего и вынужден был сейчас здесь стоять. Мало ли, что могло там произойти. Туда только что вошёл некий капитан Алых. Вполне возможно, что ведётся банальный допрос заключённого.
Послышался лязг, и дверь послушно отворилась. Фридрих напрягся, готовый ко всему, но из тюремного блока совершенно спокойным шагом вышел тот самый капитан и направился к выходу. Фридрих облегчённо вздохнул.
"Долговязый придурок, - подумал он, - мог бы и дверь за собой закрыть."
Он собрался было уже закрыть дверь за капитаном, как бросил мимолётный взгляд в коридор.
И побледнел.
В дальнем конце длиннющего коридора все стены были покрыты копотью и кровавыми дымящимися ошмётками.
- Эй! - крикнул он капитану, совершенно забыв об уставе.
Капитан развернулся. Только теперь Фридрих разглядел лицо этого человека. И это лицо точно не было лицом того типа. Это лицо было ему незнакомо, но при этом чертовски кого-то напоминало.
Последнее, что он успел сделать перед тем, как его припечатало к стене и размазало по полу, это врезать кулаком по жирной красной кнопке тревоги на стене справа от себя.

Такого кошмара Гидеон, командир небольшого тяжеловооружённого отряда подавителей ещё не видел никогда, и ничуть об этом не жалел. Едва он со своим отрядом появился в помещении, где его ждал сбежавший, как его людей начало изламывать и корёжить, стоило тому бросить на них мимолётный взгляд. Такая же участь, он в этом ничуть не сомневался, постигла бы и его, ежели он не успел бы вовремя смотаться обратно за дверь.
С таким он столкнулся в первый и, как ему хотелось надеяться, в последний раз. Оставаться в цитадели не было никакого желания, и теперь он сломя голову бежал к выходу, периодически спотыкаясь об обугленные тела персонала базы. Крепость трясло, словно при землетрясении, гул стоял невообразимый, некоторые комнаты и коридоры у него на глазах разваливались и сжимались, словно попав в гравитационную дыру. Он уже не расчитывал уйти отсюда живым.
Неожиданно пол под его ногами заходил ходуном и длинный коридор начал изгибаться и сужаться, словно завязываясь в узелок. Гидеон просился назад, но далеко пробежать не успел. Коридор сжался, и его правую ногу раздавило в бесформенной каше из стен и потолка. Он даже не почувствовал боли, просто рухнул на пол и в панике, не в силах даже закричать, попытался уползти от неминуемой гибели, оставляя огрызком своей ноги длинный багровый след на полу. Через несколько мгновений коридор сжался, словно бумажный пакет, подарив Гидеону миг неописуемой боли и вечность безмятежной пустоты...

Бенедикт, а точнее некто, пребывающий данный момент в его физической оболочке, молчаливо стоял на бархане и с упоением глядел, как некогда несокрушимую крепость, главный артиллерийский пункт Алых, разрывало и сминало, как ещё несколько минут назад красивая и величественная цитадель превращялась в бесформенную груду металлических огрызков. Вокруг разрушаемой крепости поднялось облако песка, почти скрывшее её от человеческого взора.
"А теперь, пожалуй, самое время навестить родственника, - подумал он, и гнусно ухмыльнулся. Ничего хорошего эта ухмылка не родственнику предвещала."
http://fantasyartrpg.narod.ru/050815.jpeg

Ср Мар 08, 2006 10:36 pm Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

Валера

Где-то там, на просторах великой земли,
Отгарит дымным вечером лето,
Но бесстрастно в пустыне пустынник рулит
Своим драком, чихая на это.
И пускай в Холодаге застынет вода,
И завесится полночь пухом,
Я уже не вернусь никогда, никогда
В эту область ни телом, ни духом.
- Дай закурить! - Хи и Фог только что вернулись из обхода ближайших комнат и теперь грелись у костерка. В замке было не жарко.
- Хорошие стихи, жизненные. Наверное, древние?
- Да нет, вчера сочинил. Надо бы еще строфу... Когда-то мы жили далеко от сюда и там были и лето, и осень... а тут... только пустыня.
- Знаешь, ты не смотри, что я дебил. Это все армия. Я даже в школе учился. А закурить, знаешь, брат, нечего. Последнюю мы с тобой у тех камней выкурили.
- Пожрать бы...
- Эй, мадамы! Где наше пожрать?
- А у нас кроме сухого корма ничего нет. Сейчас чего-нибудь придумаем. - высунулась из капсулы Веста. - Ничего не нашли?
- Хрен там чего найдешь. Темно, сыро. Раника простудилась...
- Ничего я не простудилась! Я его простуду на себя взяла, вот и чихаю. Апчхи!
- Все-таки странно устроен наш мир. Вот вся эта магия, твоя Раника... я этого просто не понимаю. Вот, гвоздомет, это по мне! И бензопила... Ну даже та хрень, из которой я стрелял на линкоре - реально, мощь! А тут пух - и пол-мира нет... Бредь какая-то.
- "Пух" что-то не выходит... нет тут энергии. По крайней мере, в этом подвале.
- А что там за камни у вас? - Гея с Ином принесли по охапке какой-то рухляди для костра.
- Да камни, как камни. С письменами. Там еще дверь и как буд-то кто-то стонет. Негромко так.
- Потом пойдем, посмотрим. А пока надо согреться и поесть. Как там у нас с едой?
- Все нормально! - послышалось из капсулы. - Сухой корм плюс несколько сухарей, плюс целый ящик шоколада в золотой фальге!
- Это корм для моих рыбок! - взвыл Ин.
- Плюнь на них, старина. А откуда у нас шоколад? - ответить Фогу никто не успел, потому что вдруг послышался далекий скрип дверей и какие-то тени стали заполнять пространство вокруг! Это были лохудры. Они страшно любили шоколад.

* * *
Абду, где ты? Где вы, мои дорогие? Мне так холодно в этой пустыне, в этой темной сырой пустыне без единого ветерка, без единой жизни вокруг... Я согрешила, я приняла на себя слишком много... Кто они и зачем прячутся, как тараканы, как серые злобные мыши по углам, по щелям моего я...?
Разве я что-то сделала не так? Разве я совершала ошибки? Зачем они выбрали меня, для чего? Зачем мне моя жизнь, ради которой нужно жертвовать самым мне дорогим - душой и свободой, и ради чего, чтобы отомстить? Этим жалким, погрязшим в роскоши, забывшим свое предназначение? Но кто мне дал право судить? Чем я лучше их, когда отправилась на такое сложное дело, ради чего? - ради нашивки, ради самоутверждения, чтобы утереть нос этим сорвиголовам из отряда Коршунов? Ох, уж мне эти коршуны... и, особенно, Матти, белобрысый головорез со своим вечным обрезом... и этим... окурком во рту...
Как мне холодно... Они высасывают из меня все силы, они тоже хотят жить, они тоже правы, но их правда своя, чуждая мне... Да! Я не хочу, я не буду... я не желаю мыться!!!
- Потерпи, дорогая, потерпи сестричка... Сейчас подольем горяченькой... - Абдульхим натирал спину Джейн намыленным махровым полотенцем. - И нечего стыдиться, мы по-родственному...
- Не нравится мне все это! - Бел Адад казался уставшим и озабоченным. - Повтори еще раз, что ты видел, Сатар.
- Башня осела, потом ушла под землю и стало ровно. Только развалины вокруг, да пыль до неба.
- Думаешь, башня уничтожена?
- Не могу утверждать. Были такие вихри, что даже я не рискнул подобраться ближе. У меня сложилось впечатление, что она не разрушилась, а сложилась внутрь себя. Я думаю, она теперь под землей. И если разрушена, то частично.
- У каждого свой путь в этой пустыне. Если тропа приводит в тупик, то это всего лишь одна тропа из многих... - Абдульхим ораторствовал, продолжая свое мокрое занятие.
- А мы всего-лишь насекомые среди песчинок и когда-нибудь нас так же занесет ветром... Это из легенды о Глицинии?
- Да, преподобный. Не кажется ли Вам, что мир наполняется новыми силами? Не перевернет ли это мир?
- Кажется, дорогой Абду, кажется... Мне представляются некоторые люди некими артефактами или ключами... Вот, например... твоя сестра или этот молодой воин... Они оба - способ повлиять на происходящее в мире, но они же - и средство познать его! А мы... а мы с тобой лишь сопроводители одного из них по одной из троп... что с тобой, Сатар?
В это время Абдульхим отошел к костру готовить новую порцию горячей воды и ближе всех к Джейн был Сатар.
- Посмотри преподобный, что с ней творится!
По телу или сразу под кожей Джейн побежали волны света всех цветов и оттенков, и синим светом загорелись глаза устремленные вверх. Было впечатление, что ее тело окутывается легким туманом и целая куча искр, как новогодний серпантин вдруг снежинками просыпалась откуда-то сверху...
- Абду, скорее!! - возопил Бел Адад. - Рисуй круг, хоть палкой! Вокруг нее... Что? Вокруг нее!! Сатар, руку! - трое образовали круг вокруг сияющей Джейн. - Крепче! Держитесь, держитесь... Ее уводят. Нельзя... допустить...

Первым отвалился Бел Адад, осел и повалился на бок. На Абдульхиме волосы стояли дыбом и трескалась кожа, он повалился было вперед, но тут же, откинутый назад, упал на спину. На Сатаре потемнела броня и задымилась плоть. Он сделал шаг назад и, неожиданно, высоко подпрыгнув, почти уже дотянулся до невидимого сгустка под потолком, но был отброшен и только резак запоздало рассек область не причинив ей видимого вреда.
И тут открыла глаза Джейн. Ее тело было сияюще голубым и из глаз выливались целые океаны света. В этом свете стал виден страшный, адский лик под потолком. Джейн встала, продолжая глядеть наверх.
- Я не твоя, халиф дьяволов, глупый Фир! Уходи, дважды проклытый!
- Ха-ха-ха, наглая изменница, тебе не удалось откупиться и ты сбежала сюда, да еще решив умереть для верности? Эка невидаль! Плати! Плати ее душой, если не хочешь в ад!
- Я не твоя, глупейший из глупцов! Я теперь это она, а еще он!
- Пророк? Третий уровень проницания? Ерунда. Плати, настает наше время! Адская игла больше не затворяет нам проход... Опс... проболтался...
- Ты глуп, Фир! Ты всегда спешил и никогда не побеждал в честном бою. И мой тебе совет - поспеши за подмогой, не то третье проклятие и...
- Сам знаю! Ты мудра не по годам, Эльмения... Я сделаю тебе подарок - разорву тебя и сожру сам, живьем! Когда вернусь... когда вернусь...
Хохот демона еще долго был слышен в пещере, но постепенно затих. Бел Адад зашевелился и сел. Не глядя на сияющую фигуру проговорил спекшимся ртом:
- Ты подготовила себя, но не предупредила нас! Почему?
Сияние постепенно спало и на голом теле Джейн стали заметны остатки мыльной пены и давнишний шрам на лопатке.
- Адская игла ушла под землю. Ты догадываешься, что за этим последует?
- Нашествие демонов? Но на них лежит заклятье! Светлая половина мира не для них! И только в виде духов...
- Ты рассуждаешь как тупой церковник перед прихожанами... Оглянись вокруг! Мир перешел границу дозволенного! Он дышит злобой и жажда мести сжигает почти каждое сердце. Ты знаешь, что Он уже здесь?
- Он?! Чье имя не произносится? Ты пугаешь меня... Я - всего лишь врач и прорицатель с задатками 3 уровня... но Он! Этого безмерно! В чьем же он обличье?
- А вот это и предстаит узнать... и как можно скорее, если мы не хотим сгореть заживо.
- Скажи, что надо делать и мы все сделаем! - Абдульхим утирался мокрым полотенцем не замечая мыла. - Что в наших силах, все сделаем.
- Надо собрать адскую звезду! Из лучших. Из отмеченных судьбой и вызвать Его на бой.
- Но сперва их надо найти! - послышался мужской голос, при этом Джейн замерла с открытым ртом. - Только про одного я могу сказать, что он сейчас в сердце Бури. Спешите! Тропы судеб заносятся песком пустыни быстрее, чем вы думаете! Но бог, что в каждом из вас, укажет вам истинную тропу даже сквозь ураган!
Голос затих. Джейн, обмякнув, сразу уселась на пол.
- Только свяжись с этими демонами... - Пробурчал Абду, в раздумии выливая на себя воду из кипящего котла. - А вот и тепленькая... АУ!!!! - и он запрыгал по пещере.
- Если надо, я готов. - ожил Сатар.
А Бел Адад все глядел на визжащего Абдульхима, но улыбка так и не коснулась его лица.

Чт Мар 09, 2006 7:46 am Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

Dr.Krest

Стряпа, потягивая местное пиво, неторопливо шатался по торговому бункеру. Массивные бетонные колонны поддерживали куполообразный потолок подземного сооружения. Сырой холодный воздух полнился гулом голосов, шумом работающей вентиляции и специфическими запахами. Жизнь, кипевшая под этим куполом, напоминала странный и мрачноватый карнавал – под тусклым, мерцающим светом разноцветных люминесцентных ламп мелькали сотни, если не тысячи разнообразных масок. Впрочем было и множество неприкрытых лиц. Про себя Стряпа отметил, что маски носили преимущественно мужчины, по всей вероятности имеющие военное звание или какой-нибудь чин… Хотя, некоторые женщины и даже дети тоже носили маски… «Нет пожалуй не стоит забивать себе голову особенностями мародерской культуры… Вот то ли дело у нас на линкоре!..» - тут он слегка всплакнул от умиления и крепко приложился сначала к бутылке, а потом лбом о массивную напалмовую канистру, висевшую на чьей-то спине. От неожиданности этот кто-то резко обернулся, вытянулся в струну и рапортовал ошеломленному Стряпе:
- Пятое Братсво Огня! Младший пироман - Инибрас Шодлог! Трижды будь славен Архикомрад Кристофф!
-Вольно! - не успев опомниться, крякнул Стряпа, после чего отрывисто рыгнул с пива. Чем еще больше огорошил и себя, и молодого служаку…
…Через небольшой промежуток времени они, предварительно купив вяленых сороконожек, засели в трактире «Эксгумированный пёс», поделиться наболевшим. На протяжении первых двух кружек настоя из клубней и корешков местной флоры, Сряпа узнал во всех подробностях как больной лихорадкой, 16-ти летний младший брат Инибраса, в горячечном бреду потребовал какой-то «ухи», после чего нагадил под себя и умер в судорогах.
-Бедный Миттенька, вечный ему покой… - горестно произнес мародер, чихнув с досады и из под маски закапали мутные салатовые сопли.
Стряпа же, поделился аналогичными воспоминаниями по поводу покойной матушки, только та настолько сильно буйствовала в предсмертном бреду, что отцу пришлось забить её кочергой.
- Вот такую память о себе оставила моя покойная матушка… - печально выдохнул Стряпа, показывая Шодлогу локоть, на котором красовался глубокий шрам от материнских зубов. – А погнутую в пяти местах кочергу, мой батя всегда носит с собою, как талисман на удачу…
После пятой кружки к ним присоединился тщедушный субъект неопределенного возраста из-за соседнего столика и рассказал душещипательную историю о своей возлюбленной, которая, уронив по неосторожности подаренную ей бриллиантовую сережку в унитаз, сунула туда руку…
- …Тогда еще она не знала, что за дрянь водиться в канализациях… Кстати, вы не в курсе где можно достать элегантные женские протезы с нормально функционирующими пальцами? У нас делают только грубые ручищи, предназначенные для боев а не для ласк. – Субъект наклонился поближе к Сряпе с Инибрасом, и прошептал. – А то однажды, в пылу страсти, я чуть не лишился мужского достоинства. Откуда мне было знать, что тот протез имел скрытую циркулярную пилу – на нем не было никакой маркировки и продавец даже не удосужился разъяснить его свойства! В общем отделался только царапиной и небольшой стрижкой там… Ну вы поняли…
-Ууу… -Понимающе кивая головами, затянули кок и боец, отодвигаясь от субъекта.
-Ну, за прекрасный пол… -Предложил тост Стряпа.
-Да! – поддержал кто-то сзади. - Только вчера вымыли, а неделю назад покрыли лаком!

Ян же тем временем, в свойственной ему задумчивости, прогуливался по жилым катакомбам. Здесь было тише и светлее чем в торговом бункере. Слышался детский смех, женский треп, тоскливый вой шарманки рядом с балаганчиком горбатого кукольника, дававшего для юных зрителей очередное представление с уродливыми марионетками. Кто-то умудрялся при тусклом искусственном свете выращивать овощи на балкончике.. Стояла своеобразная атмосфера спокойствия и уюта. Картины не портил даже справляющий большую нужду грязный, всклоченный ветхий старичок в невменяемом состоянии, вокруг которого суетились детишки, тыкавшие его стальными прутьями куда попало. Что-то не так с этим старичком… Ян, пинками и подзатыльниками разогнав детишек, подошел к нему поближе… Знакомые черты. Очень знакомые… Мгновенная догадка осенила Яна и он еле-еле удержался, чтобы не съездить старичку по лицу своим тяжелым подкованным сапогом, одетым на не менее тяжелый протез.
-Здравствуй папка, а мы то думали что ты давно гниешь в алюминиевом гробу! – крикнул он, схватив старичка за грудки и прислонив к стене. – Посмотри какие у меня замечательные протезы! Сейчас я поделюсь с тобою впечатлениями о нашем счастливом детстве!
Находящийся поблизости народ тут же прекратил свои дела. Женщины, забросив сплетни и треп, дети, отвлеченные от игр и представления горбатого кукольника, да и сам кукольник, а так же пара подвыпивших мародеров, с интересом наблюдали за их диалогом. Вернее монологом, так как старичок был настолько невменяем, что практически никак не реагировал внешние воздействия, а продолжал справлять свою нужду в стоячем положении, издавая время от времени нечленораздельные звуки.
-… тебя наверное не прятали в подвале от посторонних глаз, гнойный любитель свободной любви и белого кайфа? – продолжал кричать Ян, не обращая никакого внимания на собравшийся вокруг народ. – У тебя, смотрю, все части тела на месте? Ну эту оплошность я сейчас с удовольствием подправлю, эпикуреец мохнорылый!
Ян уже замахнулся чтобы выбить дух из батьки, как вдруг некая девушка остановила его, сказав:
- Отпусти его, посмотри – он уже свое получил! Дурь убила его в конец.
Ян пришел в себя и согласился с её мнением. Он отпустил папку, и тот сполз по стене, усевшись в продукт своей жизнедеятельности.
-Смерть для тебя была бы настоящим избавлением… - злобно процедил Ян, с отвращением вытирая о себя руки. – Твое счастье если тебя найдут и узнают Ун с Еном, те без лишних раздумий разрядят в тебя пару автоматных рожков…
-А что, убивать не будут?.. – недоуменно спросил кто-то из собравшегося народа. –Эээхх… Жалко…
И граждане вернулись к прежним занятиям. Лишь девушка, чье лицо было закрыто капюшоном, отговорившая пирата от расправы, не спешила уходить.
- Не будь слишком жесток к родителям, какими бы они не были…
Ян недовольно хмыкнул.
- Да что вы понимаете…
- По крайней мере отец над вами не изгалялся… - ответила она, приподняв капюшон и Ян, повидавший уже не мало, слегка отпрянул. -И это еще не все… Вы еще не видели его работы кривой ножовкой и раскаленными кусачками по металлу…
-Ваш отец похоже злоупотреблял адреналиновыми инъекциями…
-Нет, что Вы… Он был просто садист, зашибленный на всю голову, к тому же его выгнали с четвертого курса медицинской академии. Но всегда надо уметь прощать. Тем более если его уже нет в живых… Ваш отец тоже вполне подпадает под это понятие.
-Хм…Но хоть слегка ногою пнуть можно?
Девушка ответила молчаливым согласием. И Ян пнул старикана в область живота, здоровой ногой, отчего тот слегка взвизгнул и пополз на карачках прочь.
-По такому случаю… - произнес Ян, разглядывая свой сапог, слегка запачканный от контакта с батей. – Позвольте поинтересоваться, Вы свободны сегодня вечером?...

…Пока Стряпа и Ян пребывали в счастливом неведении относительно Ина и Фога, в ЦУПе вот уже несколько часов была паника. Еще бы – потерять сферу, труды над которой длились больше 20-ти лет, да еще набитую сокровищами, не шуточное дело… Один из ученых, буквально спустя полчаса после потери связи, покончил с собою: разломав один из накопителей он сожрал бобину магнитной пленки, 45 транзисторов, залакировал все это дело тремя глотками аккумуляторного раствора, после чего благополучно скончался, даже, как ни странно, не отрыгнув – воистину интеллигентный был мародер… И пока служащие ЦУПА напряженно спорили, что может все дело в помехах создаваемых бурей, и может стоит обмотать лампы центрального процессора мокрыми тряпками для увеличения частоты принятия радиосигналов, Кристофф, пребывая в прескверном расположении духа, нервно прохаживался взад-вперед по пустому тронному бункеру. Мрачный ход мыслей властелина подземелья прервал запыхавшийся разведчик:
-Архикомрад! Архикомрад! Башня Имерхальда пала! А…
-Ну и #$@ с ней! Вон!!! – Крикнул Кристофф.
Испуганный разведчик уже было скрылся за шлюзовой дверью, как его окликнул недоумевающий колос архикомрада:
-Стой! Что ты сказал!?
-Пала башня князя Германа! А…
-Что значит пала?!
-Провалилась, Архикомрад! А…
-Как провалилась?! Куда?!
-Под землю, Арихикомрад! А…
-Оо-х-хоо-хо! – Захохотал Кристоф, плюхнувшись на трон. –Не иначе как в самое адское пекло загремела! Что еще ты хочешь сказать, верный шныр?
-А спустя несколько часов погибла артиллерийская крепость Алых Роз! Мы так и не поняли что произошло, но теперь там только груды обломков!
Услышав это Кристофф замер, вонзив пальцы в подлокотники. После чего налил полную чашу синего вина и лично поднес разведчику.
- Дай я тебя поцелую, фигурально выражаясь! Выпей брат за наше светлое будущее! Вот близиться час, когда солнце будет освещать наши маски! Стража!
В шлюзовом проеме показалась маска охранника.
-Выдать шныру жбан денег! И себе возьмите по горсти! Да, немедленно – созвать военных мудрил, и подготовиться к всеобщей мобилизации! Мы начинаем мародерство на два фронта!
После того как стражи и разведчик, с радостными воплями, покинули тронную, Крестофф, от избытка положительных эмоций, забыв про потерянную сферу, совершил нелепую пляску по периметру помещения, залпом допил бутылку вина и, триумфально икнув, стал раскладывать на полу стратегические военные карты.

Чт Мар 09, 2006 4:30 pm Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

Klon

Он глядел сквозь завесу песка и барханы. Странная тьма кружит где-то там. И всё вроде должно теперь стать на круги своя, но... Что-то не так. Пустыня поёт неспешную песню. Но не радостную. Где-то там... Что-то её тревожит. Но что?
Он осторожно понюхал воздух. Ничего. Значит, это что-то далеко.
Но совсем рядом есть что-то очень знакомое. Что-то даже родственное. И это что-то он и должен отыскать.
Рядом с ним встал такого же вида воин с пулевиком - в капюшоне и сьюте для сбора воды.
- Близко?
Он вздохнул.
- Не знаю... Возможно.
Его синие глаза то и дело мелькали, стараясь высмотреть что-то далеко впереди. Тщётно.
Воин с пулевиком спросил:
- Велите выдвигаться?
- Да.
Он ещё раз глянул вперёд и махнул рукой. Бесшумно словно ветер мимо него проносились его верные воины. Но он стоял и глядел туда. Что-то словно манило его...
... Буквально через несколько мгновений на бархане стоял только он. Мудрый вождь большого табора Пустынников, непревзойдённый воин и прирождённый предводитель - Стилет.
Стил ещё раз глянул на горизонт, вздохнул и ... словно растворился среди барханов. Только ветер здесь по прежнему играл с песчинками да завывал свою тоскливую песнь...

Четверо путников брели по пустыне.
- Мар Атат! Сатар, ты точно уверен, что не сможешь?
- Абсолютно. Вероятность успешного полёта с трёмя пассажирами равна 12,3 %.
Далее следовал целый ворох нечленораздельных руганий Бел-Адада. Абдульхим никогда прежде не слышал столь яростной ругани от самого аппостола, но понять его мог. Тогда, когда башня Имерхальда пала под действием мощного вируса с минидиска, летательный механизм Сатара вместе с крыльями здорово оплавился. Что теперь? Лететь они точно не смогут. Осталось лишь пешим шагом дойти до ... А собственно куда? Ближайший посёлок отсюда возможно очень далеко. Не то, что пешим шагом, долететь туда за день невозможно. Ах, если б можно было лететь...
С провизией дела обстояли туго. Вся живность, словно перед бурей, попряталась глубоко под пески, и даже растения здесь не росли. Что уж говорить о воде, которая здесь была слишком солёная, словно под песками залегали тонны соли. От голода их спасёт только чудо. Или сначала они съедят несдобную провизию, а потом начнут есть друг друга. Абдульхим и так стыдился того, что в припадке голода отхватил кусок своего мыла, чтобы хоть ненадолго заглушить это мерзкое чувство пустоты в желудке.
- Бел! Может хватит..., - начал было Абдульхим и осёкся.
Он заметил неестественное шевеление песка. И...
... Буквально мгновение и четверо путников были окружены. То спереди, то сзади всё ещё возникали тени в капюшонах. Их было сликом много, и у большинства были пулевики.
- " Пустынники!", - пронеслось было в голове Абдульхима. Но тут же его догадка опроверглась.
Они направили пулевики и стилеты на путников!
- "Мародёры?"
Несколько секунд стояла полная тишина, нарушаемая лишь легким дуновением ветерка да шелестением песчинок. Затем словно по команде воины в капюшонах разошлись, образовав тесный коридор. К путникам шёл человек в таком же одеянии, как и все эти, но с некоей величественной грацией и неспешностью. Их предводитель.
Он по очереди оглядел всех четверых путников. Затем заглянул в глаза каждому из них. Абдульхим отметил про себя, что у него синие глаза.
Стилет (а это был он) также отметил про себя, что синие глаза есть у этой девчонки и у внушительного вида убийцы, почему-то загримированного под торговца. Стилет заметил, что под плащом убийца носит пару крисов, причём ножны висят так, чтобы крисы можно было выхватить в любой момент.
- "У нас научился... Или может быть наёмник", - подумал Стил.
Девчонка тоже вроде умеет читать мысли, хотя в её возрасте это вряд ли серьёзно. Никакой опасности.
Этот здоровый детина внушает страх. Но Стил знал, что это не может быть человек. Уж кого кого, а дендроидов он мог отличить от людей влёт. Дендроид также был безоружен.
Четвёртый путник также опасений не вызвал - обычный голодный лекарь.
Стил подошёл к Абдульхиму.
- Отложи свои крисы.
- Что?
- Отложи оружие, я сказал.
Вокруг послышались щелчки взвода курков пулевиков.
Абдульхим молча отстегнул крисы и бросил их под ноги этому предводителю.
Стил ухмыльнулся.
- Позвольте же спросить, что вы тут делаете?
- Попали в аварию..., - начал было Бел-Адад.
Стил щёлкнул пальцами. Воцарилась тишина.
Минуту спустя Стил кивнул и проговорил:
- Они лгут. Пустите им кровь...
Абдульхим побледнел. Пустить кровь на языке Пустынников значило убить их всех. Но...
Мгновение ока стоявшая рядом Джейн оказалась возле предводителя. Абдульхим бросил взгляд туда, где лежали крисы.
Нет! Невозможно!!!
На песке лежал лишь один крис.
Второй был возле шеи предводителя в руке Джейн.
- Три шага назад всем! Или он умрёт!
Голос Джейн прорезал слабый холодный отголосок. Тот самый Голос.
Стил ухмыльнулся снова. Мгновение и выбитый из рук Джейн крис валялся в песке.
Но противники не смели нападать. Их сдерживала слегка приподнятая рука Стила. Стилет узнал этот холодный голос. Он мог принадлежать лишь одному человеку, которого он знал.
- С возвращением..., - Стил присел в поклоне, -, госпожа Эльмения.
Его воины также присели в поклоне, образуя круг.
И в его центре стояла Джейн. Девушка с душой Эльмении...


- Папа, папа... Герман... Ответь мне! Что мне теперь делать? Вот я здесь, а ты лежишь мёртвый в песках. А я... Что мне же делать?
И в голову пришла леденящая его душу мысль.
- Я ОТОМЩУ!
Он достиг скал, перепрыгнул, вскарабкался на вершину и посмотрел вниз. Военная База Миротворцев. Первый заправочный пункт полёта из Имерхальда.
- Папа... Я отомщу за тебя, - прошептал засохшими губами Като, смахнул скупую слезу и начал спускаться вниз...

Antberg

Корабль был в форме бумеранга, и в вертикальном положении бороздил встреченную им очередную песчанную бурю. Иначе было нельзя, - в обычном положении его бы закрутило как волчок, и потому солдаты, набившиеся туда как селёдка в банку, вынуждены были как обезьяны держаться за почучни мёртвой хваткой, периодически то ложась, то повисая на них в ходе того как корабль выполнял виражи. Было жутко, душно и темно, успокаивало разве что то, что где-то рядом летели такие-же корабли. Десятки, может сотни... Они вывозили солдат и беженцев из поверженного Имерхальда.
Като больше всех сейчас был похож на обезьяну. Грязные длиннющие волосы сделались гривой, из гущи которой торчало вытянувшееся чумазое лицо с двумя звериными, нечеловечески сосредоточенными глазами, а скрюченная поза, руки и ноги вцепившиеся в поручни – совсем уж усиливали это ощущение, хоть в темноте никто особо и не приглядывался ко всему этому. Да и сам он невидел ничего вокруг – мысли его снова и снова возвращались к давним событиям его совершенно дикой жизни. Он то и дело вспоминал, то и дело спрашивал себя чём-то, но не спеша давать ответ, вновь уносился в мглу воспоминаний.
Его отец был кукольником, создававшим простых роботов в форме кукол, зачатки сознания которых правда были не так уж и примитивны – истинным мастерством творца всегда было нетолько создать красивую куклу, но и создать для неё подходящее сознание, работа над которым было неменее тонкой, практически ювелирной частью всего процесса.
Страна где он поселился, была свободной и гостеприимной, где никто не спрашивал откуда он явился, и почему такая необычайная сила исходит от него... Но однажды туда пришли миротворцы. Воспользовавшись местным межэтническим конфликтом как поводом для вмешательства, они поставили страну под свой жёсткий контроль, расправившись со всеми, кто мог им противостоять. Президент и правящая партия тоже были уничтожены. На их место пришёл сам Эразан Махмуд – глава миротворцев, решивший сделать покорённую им страну одним из своих главных оплотов.
Так кукольный мастер снова потерял всё – его лавку закрыли, а самого его сослали в одну из тюрем, узнав что он сделал куклы, пародирующие Эразана и его приспешников...
Так Като впервые потерял отца, а вскоре и дом – вместе с другими детьми, миротворцы увезли его далеко в пустыню, где в широко раскинувшейся сети лагерей, из людей с самого раннего возраста выстрагивали заготовки, которые становились коренными миротворцами самого разного калибра.
Сейчас он снова жалел, что этот период жизни помнил он куда отчётливее того что было ранее... Но ничего поделать был нельзя.
День когда прогремело известие о расколе среди миротворцев, помнился ярче других – тогда все поняли, что их ждёт участь пушечного мяса, которое генералы бросят против своих бывших соратников, и произойдёт это не когданибудь, а немедленно. Грязный, с взерошенными волосами и в напрочь промокшей униформе, он бежал сквозь хаос мечущейся толпы, и наконец ворвался в огромный барак. Там было тихо, но он чуял – множество невольных обитателей лагеря укрылись то тут то там, и со страхом ждут, что-же будет дальше. Никто не доверял Като, он был одним из тех, кто обладал странным свойством неуловимого сходства с демонами и зверьми, но в то-же время было ясно, что он никогда не выдал-бы их всех офицерам. Так что никто не высунулся, когда зайдя в небольшую кабинку, он вытащил прятавшуюся внутри девушку, и потащил её куда-то наверх. Это была Меле, её он знал ещё со времён учёбы в медресе, где она была лучшей ученицей, любимицей самого Равхи – местного святого. Он никогда не сумел-бы признаться ей в любви... Не сумел и сейчас, когда судьба вот-вот окончательно должна была оторвать его от неё. Он кричал, умолял её отдаться ему в эти, быть может последние минуты их жизни, признался, что именно он играл по ночам на самодельной флейте под окном комнаты где она жила, но всё это было бесполезно – несмотря на то, что она хорошо знала его, даже сама мысль об этом была недопустима.
Брат Меле – Кемаль, вскоре ворвался в комнату, где они находились, и где Като только что взял её силой. Он хорошо запомнил автомат в рпуках Кемаля, его гневный, полный решимости убить, взгляд... И следующее мгновение – выстрелы. В тот момент звериное начало окончательно вытеснило в Като всё человеческое, и он нисколько не удивился себе, инстинктивно выставив Меле вперёд. Пули только оцарапали его, пройдя через её тело... Но в следующее-же мгновение он осознал – и взвыл. Его вопль был воплем отчаяния и боли, настолько громким, что проходил через души, и даже бегущих там, на улице, заставлял в исступлении остановитсья.
Кемаль тогда не убил его. Может быть потому, что тот был почти его другом, а может от того, что кинувшись к убитой им сестре, просто забыл об окружающей его реальности... Так или иначе, вскоре оба, вместе отправились в столицу своей захваченной страны, управляя боевыми аппаратами класса «китобой». Таких было несколько десятков в лагере – то была техника элитного класса, только благодаря суматохе оказавшейся доступной горстке бунтарей.
В тот-же день они атаковали столицу и убили Эразана Махмуда. Перед смертью тот долго наблюдал из окна своего дворца, как на площади перед ним в яростном поединке бились двое его элитных красных «скарабея», с многочисленными атакующими их китобоями, почти все из которых там-же и погибли. Только Като, и ещё нексколько – остались. Он нашёл и освободил отца, который к тому времени успел стать одним из народных кумиров, символов сопротивления, и... Одним из тех, кто хорошо знал Махби.



Наконец бумерангоподобный корабль остановился. Открылась дверь – и десятки солдат радостно попадали в песок, который после столь неворобразимо изнурительной поездки, был настоящей отрадой. Като тоже очнулся в песке, и отплевав изрядную долю оного, принялся выяснять, куда-же их всех приволокли. Оказалось, всё именно так как он и хотел – перед ним Центрифор – одна из крупнейших баз миротворцев, где с минуты на минуту должно было состояться совещание всех оставшихся военачальников, с целью решить – что-же делать теперь, после падения Имерхальда и гибели Германа.

-Впустите меня! Я... Я Като – сын Князя Германа!.. Вы поняли, чёрт подери?!... Проверяйте, проверяйте если нужно – это я, именно я! – негодовал Като перед невпускавшей его охраной.
-Эй, нука пропустите его. Это Като, я его знаю – послышаля вдруг чей-то почти старческий голос. Повернув голову, Като увидел генерала Рамона – весь в орденах, с седой бородой и усами, хоть и по прежнему сильный и мужественный, это был один из самых прославленных военачальников миротворцев. И один из немногих, кто лично знал Като.
-Спасибо... – проговорил тот, испытывая впрочем некоторую неловкость, от слегка пренебрежительного, хотя и отеческого отношения к нему со стороны Рамона.

Собрание вскоре началось, хотя прибыли ещё далеко не все, и небольшом мрачном помешении, за круглым столом виднелось немало пустых кресел. Речь начал Рамон – всё также по отечески обратившись с речью ко своим соратникам, он огласил список основных проблем. Тут-же в спор вступили другие генералы, коих было пятеро, и самым напористым из них казался Диккинс – в чёрном косюме, и со шрамом через всё лицо, он смахивал на разбойника, и толкаемые им речи были такого-же характера – не требующие возражений призывы добить Алых, пока те, воспользовавшись падением Имерхальда, сами не атаковали их... Като всё это время молчал, чувствуя себя чужим здесь. Он и до этого понимал, что ему нелегко будет добиться какого-либо влияния среди этих людей, но память о том, чьим сыном он являлся, придавала ему недюжинных сил. Сейчас, вслушиваясь в этот разговор, он видел как Диккинс тянул все оставшиеся силы на новые и новые разрушения, а остальные лишь изредка пытаясь возражать, неохотно соглашаются с ним.
-Не мы их – так они нас! Это как на охоте. Я-то знаю о чём говорю, эти святоши, они твари ох какие коварные, скажу я вам!... – всё не унимался Диккинс.
Като всё больше и больше ненравилось происходящее. Как ни странно – но война сейчас казалась ему чем-то недопустимым, из-за чего всё созданное его отцом бесславн рухнгет, растворится где-то в песке...
-Так, нука стойте!- прокричал вдруг Като, стремительно вскочив прямо на стол. Безумством был полон этот поступок даже для него, но только не сейчас... Сейчас он словно почувствовал себя героем, полным мужества и красноречия.
-Вы... Вы хотите разрушать!?... Но мы сами разрушены сейчас – да, у нас есть крепости, у нас есть войска, но всё это мы потеряем, когда ввяжемся в большую войну!... Постепенно мы перессоримся друг с другом – ведь у каждого из нас свои планы на власть, свои амбиции и так далее! Все хотят... Хотят всего! Вы что, непонимаете этого?... Это окончательно подорвет...
Тут Като несмог договорить – шквал возмущения, среди которого особенно выделялась скупая но жёсткая брань Диккинса, пресёк его, хотя и ненадолго – снова вступился Рамон:
-Пускай парень договорит. Как никак это сын Германа... Като, так что ты хотел нам сказать?
-Я... Я хочу сказать... Нам нужен вождь. Который обьеденит нас всех. Как мой отец когда-то!
-Уж не ты-ли? – ухмыльнулся Диккинс.
-Я. – ответил Като, даже не повернувшись к нему.
-Пафосные речи стоя на столе, давно вышли из моды, юноша. Вы должны помнить, что вы просто сын... – начал было говорить один из генералов, как Като выругавшись вдруг не пнул одну из стоявших на столе бутылок.
-Я имею право. Я живой символ. Мне будут поклоняться. А вам... Если хотите – предоставлю любые привелегии. Главное сейчас, восстановить...
Неуспел Като договорить, как что-то жгучее схватило его за лодыжку, и потянуло назад. Рухнув на стол, он забился в конвульсиях – то был кнут Диккинса, и кнут тот был под током.
-Да будет с него, Диккинс! Прекратите мучать парня – сказал наконец Рамон
Диккинс отпустил кнут, и Като остался лежать на столе, пока приподнявшись, не исторг из себя лужу рвотной массы. Окружающие поморщились.
-Извини Рамон. Надо было раньше... – сказал Диккинс.
-Ничего. Только заберите... Заберите его.
-Само собой. Мы с ребятами пожалуй найдём способ его успокоить.
Эти слова были последним, что услышал Като – в следующий момент его скрутило опять в рвотном порыве, толкьо на этот раз извергать уже было нечего, и в мучительной боли, вспыхнвшей в горле, Като потерял сознание.


Он очнулся только после третьей канистры холодной воды, вылитой на лицо. Бешено вращая головой, он понял что это уже не комната заседаний, а какой-то тёмный ангар, где-то в конце которого были видны открытые ворота, с видневшеёся за ними залитой солнцем пустыней.
Рядом сояли Диккинс и трое мордоворотов, с как-будто-бы вытесанными из камня лицами... «полу-големы» - пронеслась в голове догадка.
-Закуришь? – предложил Диккинс, вынимая сигару.
-Не... Исключено... – ответил Като, уже было собравшись добавить чтонибудб вроде «я не ем из рук врага», но поняв что ситуация не самая подходящая для дальнейших выступлений, решил промолчать, безмолвно поднявшись с пола.
-Правильно. – Диккинс закурил сам, и спустя некоторое время продолжил – с такой работой как у тебя, здоровье нужно крепкое.
-Что вы имеете ввиду?...
-Сам понимаешь. Ты парень горячий, слыхал, ты был лучшим пилотом... Так будешь теперь им и дальше.
-Я на вас работать небуду.
-Ха! Почему-же?
-Как почему?... Я сын князя, вы что непонимаете?!... Вы спросите, спросите миротворцев – они наверняка все про меня знают, что я... что я один из лучших, и просто создан чтобы управлять...
-Да никому нет дела. – сухо отрезал Диккинс. – кто тебя знает? Романтики?... Пилоты-асы, может быть?... Да иллюзии это всё, никому ты ненужен, а я – предлагаю тебе реальные перспективы.
Като выпрямился во весь рост, и пристально посмотрел на Диккинса. Его глаз в темноте небыло видно, но Като казалось что он смотрит прямо в них. Ощущение монументальной силы, точно перешедшей к нему от отца, сейчас полностью охватило его.
-Я с вами ещё разберусь. А сейчас – прощайте. – сказал Като, и спокойно пройдя мимо Диккинса, побрёл к выходу.
-В тебе есть задатки силы. От отца перешло кое-что, но глупость – вот она то всё портит.
-Посмотрим, Диккинс... Вот сколочу свою армию... И тогда и посмотрим...
-Это врят-ли. – ответил Диккинс, и хоть Като не собирался долее возражать, добавил – ведь я тебя никуда не отпускал.
Като замер. Идти дальше было опасно... Бежать – позорно, хоть выход и был в пяти шагах... Но и ответить казалось было нечего.
-Я сын князя Германа – величайшего вождя миротворцев... Надежда всего цивилизованного мира!... Ни ты, ни кто-либо другой неможет мне ничего указывать. – отчеканил Като, оставшись впрочем стоять на месте. Но реакция Диккина оказалась совершенно неожиданной.
-Опустите его. – сухо бросил тот, и зашагал куда-то прочь.
Едва только Като обернулся, как удар под дых от одного из громил-големов, согнул его пополам. Другой подошёл сзади и схватил его за волосы... С ужасом Като понял – будут насиловать, и сопротивление оказать врят-ли удастся. Неотвратимо перед глазами возникла Меле – она сквозь бездну смеялась над ним, так беспощадно обесчестившим и погубившим её когда-то.
-Ах-ты... Сука... – проговорил он, и сжав зубы, что есть мочи рванулся.
Диккинс удивлённо обернулся, и опешил, увидев неподвижную немую сцену – двое големов замерли неподвижно, а у третьего Като прямо перед промежностью держал сияющий электро-нож.
-Только дёрнется – сразу всажу! Сразу!... Пусть только дёрнется! – вопил Като.
Неожиданно композиция пришла в движения – все, включая «заложника», замахнулись на него своими кулачищами, и не успели удары достигнуть цели, как нож Като сделал своё дело. Голем с жутким утробным рёвом рухнул на пол. Часть лица и грудной клетки тут-же отслоилась, обнажив мерзкую органическую пену, в которой копошились какие-то пиявкоподобные существа... Като-же откатился к стене, и выставив перед собой всё тот-же нож, прололжал кричать на приближающихся к нему оставшихся двух големов.
-Нука-нука – ухмыльнлся Диккинс, и опёршись на перила принялся наблюдать...

Ср Мар 15, 2006 9:20 pm Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

BOBeR

Тьма, поглощающая разум и душу без остатка. Затем яркий, ослепительный свет, разбивающий своей мощью камни. Зной, удушающий и буквально сжигающий всё вокруг. Холод, превращающий воздух в бесконечную глыбу льда, которой не видно конца и края. Затем странные лабиринты из замёрзшего огня, простирающиеся во все стороны света. Пустыня, где время ведёт себя как хочет и течёт как вперёд, так и обратно. Огромный пульсирующий шар, висящий в пространстве, состоящий из живой плоти. Беспорядочное нагромождения камней под небом, светящимся чёрным светом. Огромный металлический зал, оглушающий своей тишиной и ослепляющий своим непроглядным мраком.
Подобно миллиардам таких же демонов, Он бродил между пространствами, не имея собственного измерения, собственного мира. Вечный скиталец по бесконечности. Бесплодные попытки отыскать свой мир-предназначение, место, где Он сможет жить настоящей жизнью. Он знал, что таких, как Он – бесконечное множество, ибо как может ограничиваться количество блуждающих душ там, где нет ни времени, ни пространства. Позади – вечность, впереди – неизвестность.
И вот на горизонте океана вечности забрезжил свет. Ниточка, держась которой, можно достигнуть своей цели, того, для чего он жал, для чего он существовал. Ниточка, которую порвать было ещё легче, чем потерять. Он шёл на свет, предчувствуя, что Его цель близка, как никогда. Место, где покоится Его разум и Его суть. Место, где Он сможет слиться со временем и отыскать своё место в этой вселенной.
И вот Он делает шаг туда, куда другие отчаялись попасть. Единственный, кто не утонул в океане отчаяния, нашёл путь к существованию.
Миг, в котором было всё. Боль и наслаждение, радость и отчаяние, ненависть и любовь, жизнь и смерть… и удивление. В непроглядном тумане вечности Он, существующий всю вечность, познал истину, наделил себя абсолютными знаниями, знал всё, что видеть не мог никогда, но увидеть мечтал. Но когда он это, наконец, узрел, он всё равно не мог надивиться, как оно выглядит в реальности.
Он оглядел себя, своё новоприобретённое тело. Руки, сделанные из метала и работающие на электричестве, подчинялись его воле, тело, с которым Он слился, стало Его телом. Небольшая комната. Множество мебели.
И живое существо, стоящее в нескольких метрах от него.
Забавный, кругловатый мужчина стоял к нему спиной и что-то шаманил на столе перед собой.
Вне себя от счастья, Он воспылал бесконечной любовью ко всему живому, ему захотелось поделиться этой радостью с человеком перед ним. Он сделал к нему шаг.
Человек, испуганно вздрогнув, повернулся к нему, на его лице отразилось величайшее удивление. А затем бесконечный ужас.
– Что за дьявол?! – воскликнул человек и попятился. – Что ты делаешь?! Ты не можешь! Ты… Машина! Не может… этого…
Он сделал ещё один шаг по направлению к мужчине. Тот истошно заорал, схватил со стола странное металлическое вытянутое устройство и направил на Него.
Ещё шаг.
– Сдохни, паскуда! – человек издал истошный вопль и из металлического устройства в его руках вырвался яркий, горящий луч.
Луч врезался Ему в голову, в голову Его тела, распоров её напополам. Короткий, исполненный безграничного ужаса миг.
И снова пустота. Пустота, ставшая ему ненавистной. Никаких чувств не было, ибо не было Его. Снова бесконечные скитания по небытию.
Но путь был проложен. Те отчаявшиеся души, что подобно ему, блуждали вне времени, потоком хлынули в образовавшийся проход. Те, кто сумели дойти до него, стали его частью, новой, неестественной формой жизни, не имевшей своих корней.
Но вскоре путь был отрезан. Когда Он снова нашёл то место, чрез которое лежал путь к жизни, некогда столь недостижимой, стояла Башня. Величественная металлическая Башня, корни которой пребывали глубоко под землёй. Она была подобна некоей незримой и непреодолимой стене, была намертво запечатанными вратами к существованию. Но путь всё же был. Путь есть всегда.
И Он стал одним из немногих, пробравшихся сквозь эту преграду.
И снова миг, наполненный всем, что только могло быть в материальном мире.
И новая жизнь. Новое тело. Тело, которое Он не мог контролировать, через которое Он мог лишь безмолвно и беспомощно наблюдать за миром. Глазами того, в чьём теле Он оказался, словно в тюрьме.
Из плоти.
Ненависть, ярость, гнев на тех, кто изгнал Его из этого мира в прошлый раз, заставив снова скитаться по вечности. Он хотел закричать, Ему хотелось рвать и метать, уничтожить всё, что Его окружало, весь мир, ненавидящий Его, и за это Ему ненавистный. Но Он был узником. Узником плоти.
Плоти.
На этот раз это был человек, один из тех, кто уничтожил Его тогда, в первый раз. Но этот, в отличие от того, выглядящего довольно здоровым, был жалким, безмозглым растением. В Его оболочке, состоящей из костей и мяса, из плоти и крови, пребывать было противно. Вокруг были металлические стены, покрытые странными надписями, которые, Он это понимал, и сковали Его, связали Его волю, сделав Его незримы наблюдателем. Вечная вонь, мерзкие звуки, раздающиеся из Его же глотки, постоянные боли, избиения мерзкого небритого тюремщика, которого редкие гости называли Аргатом, отвратная еда, которую Он, по воле истинного хозяина тела, вынужден был поедать, запихивая грязными и сопливыми руками себе в рот. Иногда владелец Его плоти бесстыдно делал мерзкую вонючую кучу в углу камеры. После этого следовали побои, крики, его собственные слёзы, тыканье носом в отходы его же жизнедеятельности, громкие рыданья и долгое сидение в углу, пока уборщик, с жалостью глядя заключённого, убирал плоды его трудов в большой пакет.
Затем его куда-то повели. По крайней мере, собирались. Едва его вывели из комнаты, он почувствовал, как его дух вливается в мерзкую плоть, как Он обретает власть над своим телом. После этого был короткий, сладостный миг торжества. А затем последовала месть этому миру. Месть за всё, что он пережил…

Пт Мар 17, 2006 7:32 am Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

Randomizer

Примерно года два назад по караванам ходила побасенка про то, как незадачливый кладоискатель наткнулся в катакомбах на призрачных пауков со светящимися узорами на спинке и с перепугу (а может, и спьяну) принял один из этих узоров за лицо своей тещи.
Говорят, горемыка пнул видение с отчаянным: «У, и здесь ты, лохудра!»… Кончалась история довольно оптимистично — кладоискатель вернулся домой, правда, с парализованной до колена ногой. А за пауками закрепилось название лохудры, и по сей день никто не придумал, как их можно назвать лучше.
А теперь Хи столкнулся с этими созданиями на самом деле.
Полупрозрачные паучихи с чертами человеческих ликов на спинках, они казались то голограммами, то живыми насекомыми. Спинки лохудр чуть фосфоресцировали во мраке, но не разгоняли его, а лишь делали гуще, зловеще выделяясь на фоне наползающей черноты. Лица-спинки гримасничали, шевелили губами и глазами, морщили лбы, как будто пытались что-то произнести, — Химериот знал, что это лишь обман зрения, но помимо воли продолжал вглядываться в «мимику» лохудр.
— Хи, бывало у тебя рандеву с этими матрешками? — голос Фога прозвучал невнятно, как будто Хи услышал его сквозь сон. — Чем ты их вставлял?
— Лохудры… Они… сосут.
— С моей позиции, они не сосут, а жрут шоколад. Да чо ты так уставился, воображение взыграло, что ли?...
Хороший тычок в ра йон копчика заставил Химериота очнуться от мороки.
— Лохудры, подземные сосальщики. Высасывают жизненные силы из тех, кто… Черт!
Юноша сообразил, что вновь поддается влиянию молчаливого театра кукольных лиц, и замахал руками на Фога.
— Нам лучше в темпе отсюда убираться. Не смотри на них, они гипнотизируют.
— Где девчонки?
— КАКОЙ КОШМААААР!!! — будто в ответ на мысли Хи, визгливый крик Весты, шедший откуда-то рядом, эхом отразился в пустотах замка и обратился в замогильное завывание. — СПАСИИИТЕ ШОКОЛАААААД!!!
— Главное — мясо спасти, — прокомментировал Фог. — Чешем отсюда?
Не дождавшись реакции от сотоварища, мародёр кинулся прочь. Когда Химериот обернулся, чтобы заметить, куда, Фога уже поглотила темнота, и лишь частый удаляющийся топот выдавал направление.
Ещё миг — и к нему присоединился другой, с характерным чередованием тихих и звенящих шагов. Ин.
Юноша счел бы разумным последовать их примеру, но он не мог бросить спутниц. Ибо Гея застыла подобно каменной статуе, а Веста в истерике колотила по кишащей массе паучих каблуком в лучшем стиле кунг-фу. Что, разумеется, не препятствовало их трапезе.
Хриплый от кашля смех Раники довершал картину.
— Шоколад е й дороже! Хе-хе-кхех…
Паника. Типичная женская паника. И уже второй раз за путешествие.
Больше всего Хи испугался за Гею. Веста вела себя как дура, но, будучи в аффекте, она не замечала игры теней на спинках паучих, и следовательно, не могла пасть жертвой гипноза. А вот Гея… ее срочно надо было спасать. Однако, стоило Химериоту схватить спутницу за плечо, как она отрывисто и больно ударила его по пальцам.
— Нашел время распускаться!
Веста налетела, как вихрь, чуть не сбив юношу с ног.
—ХИИИИИИИ!!!!!!!!!!! БЕГИИИИ!!!! — боже, ну у неё и голос! Как бы стены не обвалились…
— Нам надо бежать всем вместе. Они заняты шоколадом и не погонятся, — Хи всё ещё надеялся убедить Гею. Та оставалась каменной.
— Ситуация… под контролем. Ты иди, а мы… справимся.
— Кхе-хех, справятся они! Уже один раз с ботом справились… — прошелестела Хи на ухо Раника, будто повторяя мысли хозяина.
Лучше бы она заткнулась. Силы убывали с каждой минутой, а спутницы умнее не становились.
Химериоту пришла в голову здравая мысль: если лишить Гею возможности смотреть на лохудр, она сможет вернуться к реальности. Нашарив первый попавшийся мешок, он набросил его на голову девушке и крепко прихватил.
— Веста, держи ты!
— Я не терплю, когда гадины едят мой ШОКОЛААААД!
— Д е р ж и!... — Химериот и сам удивился, что в его интонации прорезались стальные командирские нотки.
Веста изменилась в лице и покорно приняла у юноши края мешка. Впрочем, особой надобности держать уже не было — Гея почти обессилела.
— Уходим… — Голос Хи сорвался на последнем слоге фразы. Он ощутил непреодолимое желание лечь и заснуть… Неужели всё кончится?… Но нет, Химериот знал выход. Он знал, что может уничтожить, смести всех этих подземных сосальщиков в одно мгновение…
«Я должен…» — Хи зажмурился, пытаясь представить у себя над головой — в седьмой чакре — клубок энергии, разматывающийся в хлыст…
… … …
Химериот смутно помнил дальнейшие события. Отчетливо врезалось в память лишь ощущение полёта, возникшее по ходу работы с Силой. Помнил, что откуда-то выскочили Фог и Ин, они вдвоем смогли стреножить Весту, а на долю Хи осталась загипнотизированная Гея — совсем легкая. Потом был долгий бег… бег… бег — какая же Гея тяжеленная!… потом девушки бежали рядом… и ещё… и ещё…
…Гея ничком упала на гранитные плиты пола. Она кашляла кровью.
— Я… подвела…
— Ты молодец, справилась, — пульс Хи бешено стучал, и внутренности горели, но пустыня воспитала в юноше выносливость верблюда, и он мог бы бежать ещё очень долго.
— Если бы не… ты…
— Что трепаться, — Фог утирал пот полой засаленного сюртука, оставляя на багровом лице серо-буро-малиновые пятна. — Пятки унесли, живы, даже все части тела на месте. Бывало и хуже.
— Только золото жалко, — добавил бледнолицый Ин, удивительным образом не раскрасневшийся от часового марафона. — Кст, хотел бы я знать, что эти лохудры охраняли? Може, мы на след артефактиков напали?
— Може, — согласился Фог. — Обменяли шоколад у лохудрок мы на клад! Наверняка они там еще сосут, так мы успеем тысячу раз по всем сусекам тут поскрести. Чья идея-то была шоколад в бот прихватить?
— Моя, — призналась Веста. — Очень его люблю.
И расплакалась…

…Пятеро людей и одна фея остановились на привал у стены сумрачной залы с готической лепниной на карнизах. Мужчины спали, Гея и Веста несли дежурство.
— Хи, — Веста утерла с уголка губ соленую каплю то ли слез, то ли стухшей минеральной воды, капающей сверху. — Он испугался за нас, вы заметили?
— Химериот мужчина, — последнее слово в устах Геи прозвучало, как приговор. — Рассуждать о страхе применительно к нему глупо.
— По-моему, он еще мальчишка. Мужчины... Да разве мужчины считаются с истеричками? На плечо — и рот кляпом. Верно, Гея?
— Да, он юный. Но мы не должны распускать сопли — или ты, Веста, решила изменить нашей миссии?
— Помнишь о клятве? — прошелестела Раника, и все три спутницы тихо повторили в один голос:
— Он возненавидит женщин так, что начнет питать отвращение к любви!
— Заодно и освоится с могуществом, — добавила Раника.
Веста улыбнулась, стирая с щёк грязные подтеки капель.
— Вы правы, девочки... — она взглянула на мокрую челку спящего Химериота и — теперь уже — рассмеялась, а не заплакала.


Ад... Родина... Место, еще не заселенное, не испоганенное людьми. "Стоило придумать легенду об ужасах обители демонов, чтобы люди её не заполонили".
Его босые ноги касались жидкого металла. Но Фир не испытывал боли, он шел по расплавленному свинцу, подобно святому, идущему по воде. А огненно-рыжие, длинные, роскошные волосы развевались, подобно сияющему пламенному нимбу. Сейчас он совсем не казался похожим на того безобразного демона, который разговаривал с Эльменией. Устрашающий облик служил лишь костюмом, надетым ради роли. Фир носил этот костюм иногда, но не очень любил, — первый из демонов, способный созерцать Вселенную Ада и являться во Внешнюю Вселенную вне тела, на родине он предпочитал всем костюмам «неглиже» — свой истинный облик. Тонкая фигура, подобная римской цифре один, эти огненные волосы, морионовые глаза, несущие в себе леденящий покой вакуума, точеное лицо — всё являло собой образец той красоты, которую можно назвать абсолютной, и которая применима равно к мужчинам и женщинам. Фир не ассоциировал себя ни с каким полом. Он считал половую принадлежность категорией жалких, ничтожных людей.
"Только мужчина может назвать красивым узкоплечее существо с толстыми бёдрами и желеобразными наростами на грудной клетке. Только женщина может назвать красивым угловатое существо с безобразным отростком внизу живота, покрытое волосами с ног до головы. Женская и мужская красота — это выдумка людей, желающих облечь собственную похоть в упаковку романтики."
Эльмения... Она тоже давно беспола. Пройдя через цепь реинкарнаций, ее душа очистилась от человеческих предрассудков. Именно поэтому Эльмения так интересна для Фира. Умна. Умеет выжидать. И непредсказуема. Фир играл с ней, притворяясь глупцом, но он допустил оплошность, придя бестелесным и показав этим, что имеет таланты, не присущие прочим демонам. К счастью, Эльмения ещё плохо помнит прошлое и не сможет разглядеть подвоха. Пока…
Эльмения вкусна. Очень вкусна. Одна из тех немногих обитателей Внешней Вселенной, которые способны оторваться от стада и совершить невероятное. А теперь она соберет и остальных — звезда Избранных, Фир знал, что только ей по предсказанию суждено победить его. Но нет, он не боялся того времени, когда звезда узнает о предначертанном. Напротив, даже ждал его, предвкушая роскошную трапезу. Ибо Фир питался творческой энергией, и никто, кроме Звезды Избранных, не мог насытить его полностью. Когда они будут вместе, когда они будут искать способ победить Ад, сколько они будут вкладывать туда новых идей, сколько творчества... Тогда Фир сможет, наконец, утолить свой вечный голод. Именно поэтому он и сообщил Эльмении о распахнувшемся между Адом и землей тоннеле. Не боясь прогадать.
"Предсказания делались давно, и линии судьбы успели много раз измениться. Полная Звезда Избранных никогда не воссияет, ибо среди её Лучей есть тот, чья цель — месть прочим, — он сейчас слаб, и они умертвят его при первой же встрече. Неполная Звезда Избранных может одолеть многих, но меня ей не одолеть, потому что попытки это сделать лишь потрафят моему могуществу".
В атмосфере Ада витали серебристые пары ртути и фиолетовые облачка йода. Фир касался их волшебными волосами, свивающимися на ветру в раскаленные лучистые пряди. И шел. Бесцельно шел по глади металлических разливов, подернутой легкой рябью. Мимо брели другие демоны, слепые, как новорожденные котята. Они стремились к свету Внешней Вселенной, видя лишь его, и были для Фира не более чем частью окружающего пейзажа. "Хорошо ли быть одиноким? Да, это вредно — потому что нечем питаться. Но зато как приятно..."

Сб Мар 18, 2006 1:30 pm Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

Chaos

... - Войска прорываются по всем фронтам! Башня окружена! Мы почти у цели!
Да, немного осталось. С этой высоты отличный вид - даже несмотря на ночь. Мы разбили лагерь на одном из холмов в паре километров от цели, и отсюда я управлял боем. На левом фланге около сотни лёгких гляйдеров выстоились в подобие каре и успешно прорывались сквозь заслон вазнеров. На правом всадники на полудраконах схватились с китобоями - этот танец смерти не может не завораживать....
- Эр-Михар, как успехи с прикрытием?
- Мы смогли спугнуть роту дроидов иллюзией электробури на северо-западе, но они резко сделали клин и отступили к башне, - высокий мужчина лет сорока просто светился уверенностью, но этот вопрос заставил его нахмуриться. - Отрезать от основных войск не вышло, но зато путь стал свободен.
- Лучше, чем ничего. Он не так глупы, как нам хочется. Аль-Касан, а у тебя?
- Тени пробрались до цели, - ещё, если подумать, совсем ребёнок, но сколько веры в мои убеждения. - Жду результата с минуты на минуту.
- Хорошо. Бел-Адад?
- Справляюсь.
- Что ж, похоже, моё личное вмешательство даже не потребуется. Друзья, мы скоро будем праздновать победу.
Не надо было произносить этих слов. Едва я закончил говорить, как ревоподобный грохот оглушил всех в радиусе нескольких километров. Земля затряслась, как в лихорадке. Тысячи и тысячи воинов забыли о бое, испугавшись гнева Шайтана. Казалось, Дьявол прорывался из под земли, дабы нести свою собственную кару. Если бы свою собственную... Ему надоело защищаться. Имерхальд нападал!
- Назад! Все назад! - закричал я, забыв, что в таком грохоте никто меня не услышит, но всё равно было поздно.
Демоноподобные трехметровые создания, вырванные одному Герману известными ритуалами из оков подземного мира, с утробным рёвом кинулись в атаку. Мои отважные воины в один миг растеряли всю свою храбрость, пытаясь спастись, но чудовища не оставляли ни единого шанса на выживание - разрывая, круша, давя, сжирая, они устроили на поле брани кроваваю трапезу из моей армии освобождения, ибо дроиды им были явно не по вкусу. Неужто его силы настолько велики, что он сможет их подчинить, после того, как вызвал...
- Апостолы, - обратился я к ним. - Бегите как можно дальше отсюда. И передайте мои слова другим апостолам, если они ещё живы. Вы - мои самые верные последователи. Вы - моя надежда на то, что моё дело не умрёт. Вы - единственные, кто способны завершить начатое. А сейчас мы проиграли. БЕГИТЕ!!!
Они послушались. Я верил в них. А сейчас последняя надежда...
- ГЕРМАН! - мощнейший импульс в сторону Башни. - Я вызываю тебя на последний бой, Герман! Ты сразил мои войска, но не меня! Я не оставлю тебя в покое, пока жив! И ты знаешь это! Если в тебе ещё осталось хоть что-то человеческое, сразись со мной один на один! - глупо было надеятся на подобное позерство, но это всё, что я мог сейчас сделать.
- М-А-Х-Б-И!!!!! - я едва устоял от этого крика.
Всё сущее потеряло свои очертания. Я стоял перед ним, он передо мной. Больше ничего. Не могу поверить, что он пришёл. Конечно же, он не покинул Имерхальд. Он прислал своего астрального двойника - часть себя. Пусть и так. Мне больше нечего сказать.
- МАХБИ! МРАЗЬ!! КАК ТЫ ПОСМЕЛ НАПАСТЬ НА МЕНЯ???!!! - всё его тело пылало огнём. - НА МЕНЯ!!!! УНИЧТОЖУУУ!!!
Я едва успел среагировать. Он вскинул руки, и мощнейшая волна пламени ударила в меня, но вовремя поставленный щит отклонил часть мощи, и я устоял! Герман сделал шаг вперёд и я согнулся от боли - какая мощь!
- ДА!!! ПРЕКЛОНИ КОЛЕНИ ПРЕД СОЗДАТЕЛЕМ!!!
Я и правда их преклонил. Мне казалось, ещё немного и я упаду - ещё немного и меня расплющит этот водопад огненной силы, что он бросил на меня. Но что-то не так. Неужто у него и в самом деле столько силы, что астральный двойник почти выкинул меня из собственного тела?! Или может... конечно же...
Я поддался. Убрал щит. Казалось, всё тело разорвало на части. Только на защиту самой важной части души я кинул совсем немного сил. А Герман, вовсе не ожидая от меня снятия защиты, оступился, шагнув вперёд, словно у него из под рук убрали опору. СЕЙЧАС! Буквально на мгновение он сбил угол удара, а я, несмотря на адскую боль, нанёс свой единственный удар! Удар Душой! Той самой, защищённой сущностью. Ещё мгновение и я в его теле - почти мёртвый во всех смыслах. Моё же тело мертво окончательно. Герман взвыл!
- КАК???!!! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! ПРОЧЬ!!!! МРАЗЬ!!! ПАДАЛЬ!!! НЕ ПОЗВОЛЮ!!!
Больше не было астрального двойника - практически вся его астральная мощь погибла вместе с моим телом - он не успел уйти... Но само его тело и его душа ещё практически в полном здравии. Только отныне он был обречён! Я уничтожу тебя вместе с собой! Если я.... Я не понял, что произошло. Я видел его глазами. Он кинулся в какую-то камеру и уже через несколько секунд мы оказались над моим телом! На том самом холме. Целенаправленная Телепортация...
- Нет, Махби, я угадал твой замысел! Не выйдет!! - его голос заметно ослаб. Но мне нужно совсем немного времени!
А Герман тем временем схватил меня обеими руками за голову и коснулся её своей головой.
- Не позволю.... - прошипел Герман, и тут я ощутил невероятный по силе жар - я словно попал в центр сверхновой звезды. НЕТ! НЕЕЕЕЕЕТТТТ!!! Он выкинул меня!!! Я снова очутился в своём теле! В мёртвом теле. Мозг ещё жил. Ему оставалось совсем немного. Всего пара минут. И тогда я погибну окончательно. Погибну... Руки... Руки на моей шее...
- Я тебя породил, я тебя и убью... - Герман практически обезумел. Он душил уже едва ли не труп. С его рта текла пена, глаза светились дьявольским огнём. И его трясло от ярости... - Убью....

Джейн с криком проснулась в холодном поту. Боже, что это было...

Сб Мар 18, 2006 8:48 pm Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

Валера

Как одиноко в этом мире
Куда стремится лунный свет.
Что потерял он здесь? Мой след?
Или чужой? Вновь полночь минет,
А милой нет.
Здесь монстры злы и рвы бездонны,
Здесь ненадежна тишина...
Но мне нужна лишь ты одна,
Всегда светла, всегда свободна
И молчалива, как луна.
Зачем, скажи, меня не греешь?
Зачем на ленты душу рвешь?
Но вновь я верю, ты придешь,
Как приходить одна умеешь,
Когда не ждешь...
Приди, пролейся сном, луною!
Я жду давно, устал я ждать,
Но если не придешь опять,
Я буду сам тому виною -
Уснул опять.

- Какое безобразие! Он думает только о бабах! Надо это немедленно прекращать! Ты как думаешь? - Веста только что обследовала походную сумку Хи и нашла там мятую тетрадь стихов.
- Брось ты. Обычное играние крови. А как тебе вот этот? - Ребята уже обследовали значительную часть подземелья и теперь отдыхали. Рассказ об этом ничего не добавит к общей картине, но главное: девушки нашли несколько странных артефактов и теперь разложили и разглядывали.
- А тут рифма повторяется. - съябедничала Раника. - А стих хороший, мне нравится...
- Ты маг, тебе и разбираться в этой куче. А мне вот это! - Веста вытащила из пыльных ножен великолепный длинный и узкий, чуть изогнутый меч с квадратной гардой, явно не местного производства. - Эх, мне бы такой! А то опять, все этот заберет...
"Этот" в это время сопел рядом и ни о чем таком не думал. Фог и Ин, набегавшиеся за день, спали валетом на старом матрасе, найденном в одной из комнат.
- И кто ж тут проживает? Сплошь пыльные, пустые комнаты, переходы, галереи... и ни одного человека!
- Ну, не совсем пустые... Погляди, какой камень! В оправе и с цепочкой. Дай-ка я его на себя примерю... Оп! Дай зеркало.
- Зеркало осталось там, вместе с шоколадом... Наверное, они его уже поели... - пригорюнилась Веста. - Зеркало еще вооон в той комнате! Только возьми тряпку.
Пока Гея искала тряпку, проснулись ребята. Большой синяк красовался на лице Фога, у Хи был оторван рукав куртки, Ин тут же захромал в дальний конец длинного узкого зала в одном из концов которого они сидели.
- Эй, ребяты! А тут скелет! - все, кроме Геи, быстро собрались возле скелета явно не гуманойда, но держащего в лапах гномью секиру. Разумеется в этот момент и раздался крик! Кричала Гея. Все бросились теперь уже в маленькую комнатку с зеркалом и увидели такую картину: руки девушки по локоть уходили в пыльную поверхность, а сама она что было сил, тянула их назад.
- Дедка за репку?! - Сообразил Ин и все выстроились гуськом и стали отчаянно тянуть.
- Тянем - потянем, - командовала Ранику.
И вдруг из зеркала с грохотом вылетел здоровенный мужик с двустволкой!
- Отдай гарбуза, бисова девка! Отдааааай!!!
- Да на, подавись! - кричала Гея, не отдавая, однако, арбуза.
- Лежать, басурманы!!!
- Да, заткнись ты, козел чертов! И дулю свою опусти! - Уже вышел из себя Хи. - Всем заткнуться! Говори - ты!
- Я... - Гею еще била дрож, но арбуз она все же догадалась передать Фогу, который вертел теперь перед носом мужика кукишем. - хотела это протереть... а оно проходимо... т.е. там ничего нету, ну пустота... я стала шарить руками и нащупала его... а он, как схватит! И давай тянуть... А я орать... тут и вы...
- Так, спокойно. Всем спокойно! - последняя фраза Хи относилась отдельно мужику, который был уже не прочь подраться с Фогом.
- Тебя как звать, хрен мордатый? - пискнула из-за Хи Раника.
- Меня-то? - как-то сразу успокоился мужик. - Петенькой меня мамушка назвала... Петр мы.
- А чего это у тебя там? Дай взгляну! - Хи сунул голову в самую пыль поверхности зеркала и голова прошла насквозь! Взору его предстала небольшая плантация арбузов с куренем посередине... Больше, из-за пыльной мути вокруг, ничего не было видно...
- Так... Кто хочет взглянуть - подходи по очереди, влезать, однако, не советую... - Хи отступил и все по очереди подивились на курень.
- Мужик... э-э-э, Петр! Теперь ты - говори что и как!
- А че она лапит? Я охраняю, значить, а она - тавос, да еще самый здоровый! Ну как тут не пальнуть?
- Так ты палил?! А мы ничего не слышали. Гея, он палил?
- Такого не было.
- Значит, это стекло - преграда всему, кроме материальных тел... Что вокруг куреня, говори?
- Тут недалеко моя деревня, Оседельцы, баба моя, пятеро детей, мать... А что это за подвалы тут? Я, знаете, лучше пойду... Пойду я! - мужик, озираясь, намылился уже было уйти, но был остановлен и только за четыре гарбуза был отправлен на волю.
- А мне?! - негодовала Раника.
- Я с тобой поделюсь. - обнадежил ее Хи и как-то сразу осел прямо на пол. - Знаете, тут с вами поседеешь... никогда не думал, что обычный предмет может так напугать. А еще этот Петр...
- Но ты так хорошо держался! - удивилась Веста.
- Ага... еще б немного и... но я воин! А вообще-то страшно...
- То ли еще будет! - Хихикнула довольная Раника, уплетая кусок арбуза переданный Фогом.
То ли еще будет!!! - как эхо пронеслось по коридорам замка...

- То ли еще будет! - потирал руки давольный Презерв. - пусть только залезут повыше.
- А чё разжмотился? Дал бы, этот... эшкали... кладенеч! Вон, у нас их, как его... целый воз. А то арбуз, арбуз... И что за хвурень за такой?
- Бож, нечего их баловать, они еще слабы. До десятого уровня кладенцы не положены. Вон, пик цельный штабель, мифриловых... незаточенных. - Джинн от скуки, а может от одиночества, любил пообщаться со слугами на равных, особенно с ключником.
- Откудова ж стока?
- Так по гномьим пещерам когда прошлись, ой, ля-ля! Вы подзабыли? Как пылесосом оттуда все...
- А! Ну, и?...
- Я и говорю: одних бюстгалтеров семь мешков, да жен гномьих к ним - целый гарем... нет, три гарема... Бомжей этих, что теперь в вашем подвале вино пьют... горный комбайн, не наш... Так вот, гномы потом мифрилом за все расплачивались.
- За баб? Что б возвратить?
- Неееет! Чтоб не возвращать. А курень этот с арбузами...
- Ты эта... не забыл на выходе с подвала им босса влепить, позлее?
- На каждом выходе и даже на входе, а еще на пролетах лестниц...
- Ну, эт перебор...
- Балконы, разумеется обваливаются на уровень ниже... и даже на два.
- А чё оне кушать станут? Шоколод их поели...
- Так точно! Шоколад съеден подчистую. А пусть слизь едят! Она по вкусу - чистый мед, вот, разве, по запаху...
- Ты эта... карту мне! Сам хочу расставлять... Ага! А вот тут я с ними сам... хе-хе... побельмекаю... Пшел вон, спать хочу...
- Сладких снов, о повелитель!
- Да! Петра энтого - тоже мне. Что-то есть в нем... мое.

Пн Мар 20, 2006 12:12 pm Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

Chaos

Лазариус сидел у себя в кабинете обхватив голову руками. Столько событий за последнее время, и Бог его знает, что делать дальше! Дамонцы вернулись ни с чем, заявив, что напрочь потеряли сигнал. Сатар куда-то пропал. Боевой караван пал жертвой нападения неизвестных сил, и хотя воины всё сделали правильно (Объект не должен был попасть в руки врага любой ценой), теперь завершение проекта "Благодать" откладывается на неопределённый срок. Имерхальд провалился под землю! Вот уж что вообще уму непостижимо! А ещё Муспельхейм... Кто? Кто разрушил неприступную крепость Алых? Жаль братишку, конечно... Но всё равно бред какой-то... И в довершение до него дошли слухи, что охрана города никак не может поймать какого-то маньяка, орудующего прямо у него под носом - здесь, в Ализариуме. Кровопийца, как его успели окрестить - обескровленные жертвы, никаких следов. Вампир, что ли? "Господи, ну чем я перед тобой провинился? За что мне всё это?! Я уже слишком стар, чтобы вываливать на меня столько испытаний сразу...". Архиепископ встал из-за стола и подошёл к окну. Звёзды. Ночь. Тихо и спокойно. И ничего не предвещает беды, хотя вне этого красивого города опасность поджидает на каждом шагу...

...Лазариус откашлялся кровью, как только сполз с противоположной окну стены, куда его швырнуло сильнейшим ударом невидимой силы - всё лицо и руки были в порезах от осколков стекла. Что за дьявольщина... Архиепископ поднял глаза, и его зрачки сузились до едва заметных точек - перед ним в проёме окна стоял его покойный Старший брат Бенедикт Беллум... Точнее, он думал, что покойный... Теперь картина становилась более понятной...
- Бенедикт... - Лазариус кое-как поднялся на ноги. Всё-таки это тело, в отличие от души, уже порядком поизносилось...
- Я пришёл задать всего один вопрос, - Бенедикт как-то странно смотрел на него. Хотя его губы скривились в ехидной усмешке, в его глазах читалась какая-то немая тоска по... по чему?
- Я слушаю, - Архиепископ наконец-то взял себя в руки и внимательно вглядывался в то, чего быть никак не могло - его слабоумный братец чуть не убил его, и говорил вполне, как нормальный человек. Неужели это случилось...
- Ответь мне, носящий имя Лазариус, почему я?
Лазариус опешил. Хуже просто быть не может... Бенедикт мёртв. А его тело сейчас подчиняется Падшему Ангелу. Как же это могло случится... Ещё в далёком прошлом они смогли установить, что слабоумие Бенедикта вызвано его уникальной способностью - он не просто мог принять в себя Демона, но и многократно усилить его способности - своеобразный катализатор для демонических сил. И тогда его запечатали, дабы если это всё же случится, Демон не смог вырваться в мир - а по миру пустили слух, что он просто погиб в несчастном случае - но Лазариус самолично накладывал печати на камеру - лучше бы его тогда убили - пожалел брата...
- Я не знаю, - надо выиграть немного времени. Сигнал о помощи уже послан. Надо всего лишь немного времени...
- Но ведь он твой брат, - Бенедикт неестественно склонил голову на бок и с любопытством уставился на Лазариуса. - Я увидел в его памяти. За что? Почему? Ответь мне, почему?
- Я не могу ответить на твой вопрос, Бенедикт, - ну где же они. - Я знаю только, что это должно было случится.
Лазариус не просто ждал помощь - он готовился нанести удар. Сан Архиепископа просто так не получают...
- Ну же? - невидимая рука сильно сдавила горло и приподняла его в воздух. - Отвечай! - вся готовность слетела единым выкриком. Беспомощный старик болтался в руках безумного демона не в силах что-либо предпринять...
Внезапно тело Бенедикта пронзило копьё. Помощь, в лице одного из Дамонцев, пришла.
- Мы с вами, Архиепископ! - выкрикнул он.
Белобрысый мускулистый воин выдернул из спины Бенедикта копьё и уже готовился нанести следующий удар, как Бенедикт просто повернул к нему голову (выражение лица ничуть не изменилось - всё та же ехидная усмешка), и того со скоростью пушечнего ядра вышвырнуло обратно в окно. Рана уже заросла.
- И ты такой же..., - невидимая рука немного задрожала. - Почему вы так любите причинять боль?! - демон повысил голос.
- Потому что... - прохрипел Лазариус, но не успел закончить, так как упал на пол.
Молниеносным движением рядом с ним очутился Авалар. Даос уже успел разрубить Бенедикта на две части от плеча до талии. Ирбис приставила ствол к голове Беллума и спустила курок. Все эти действия заняли не более доли секунды - Дамонцы знали своё дело. Уже в следующую секунду они схватили Лазариуса и выпрыгнули в окно, где их поджидал гляйдер.
- НЕНАВИИИЖУУУУУУ!!!!!!! - демонический рёв мощной звуковой волной прокатился по всему Ализариуму. А в следующее мгновение верхушку собора смЯло, словно листок бумаги в кулаке. А затем и весь собор.
- Архиепископ, мы отвезём вас в безопасное место, - заговорила Ирбис. - Боюсь, Ализариум нам не спасти.
Гляйдер с бешеной скоростью маневрировал по небольшим улочкам ночного города.
- А как же жители... Мои люди... Женщины... Дети..., - Архиепископ только сейчас понял смысл фразы, сказанной Ирбис.
Они видели в окно гляйдера мелькающие испуганные взгляды жителей, обращённые к Святому Собору его Преосвященства Архиепископа. Испуганные и непонимающие, что злая сила вершит сейчас своё право...
От центра города шла взрывная волна Истинной Ненависти, сминающая и пожирающая всё на своём пути... И в этом центре уже невредимый Бенедикт почти охрипшим голосом кричал от бессилия в небеса, проклиная их за то, что дали ему жизнь в таком ужасном мире...