Тема: Художник

Долго собирался, но раз подоспели картинки от Луара, то решил выложить эту не фантазийную, но зато петербургскую и супергеройскую историю по частям.

Спойлер картинка:

Спойлер 1:

Художник.

0.

Девушка приоткрыла дверь своей комнаты и осторожно выглянула наружу. На кухне слабо горел свет от свисающей с потолка лампочки без плафона. Мужчина сидел за шатким трехногим столиком, закрыв глаза и подперев подбородок руками, и, кажется, спал. Короткая стрижка, широкие плечи и черная рубашка с поднятым воротником, будто бы он только что вернулся из ночного клуба и не смог добраться до кровати. Рядом стоял недопитый стакан черного чая, с края которого свисала бирка пакетика. Было три часа ночи, в квартире стояла тишина, а за незанавешенным окном проглядывала темнота ночного двора-колодца.

Она тихонько достала из шкафа деревянный мольберт, разложила его у двери, пододвинула табурет, устроилась так, чтобы хорошо видеть профиль мужчины, и продолжила карандашный набросок.

Через полчаса она взяла в руки рисунок, посмотрела на свет и, с негодованием, смяла его в бумажный ком.

- Не выходит?

Девушка от испуга подскочила, чуть не уронив мольберт. Мужчина повернулся, с любопытством глядя на приоткрытую дверь комнаты его соседки по съемной коммуналке.

Она, собравшись с духом, вышла из комнаты, медленно, держась за стену, дошла до кухонного стола и села напротив. На свету он смог разглядеть её подробней: ничем не примечательная девушка лет двадцати, среднего роста, с большими серыми глазами на бледном худом лице и тонкими темными волосами до плеч. Она сидела и растерянно смотрела на него.

- Простите, я думала, что вы спите.
- Люблю по ночам размышлять на кухне. - ответил он. - Кстати, уже неделю здесь живу, а вижу тебя в первый раз. Думал даже, что хозяин квартиры соврал, что тут кто-то ещё снимает.

Девушка смутилась, на её лице появился еле заметный румянец.

- Я тут уже больше года, только почти никуда не выхожу - мне лучше в комнате.
- ВСД?
- Что?.. Нет.. не знаю. Врачи тоже не знают - они сказали, что мое сердце очень слабое и едва справляется, поэтому я стараюсь его не нагружать.

Он отвернулся к окну и посмотрел в темный двор, освещенный снизу одиноким фонарем у черного хода в ларек на первом этаже.

- Покажи хоть, что там получилось.

Девушка, смутившись, положила на стол скомканный лист. Он развернул его и долго рассматривал карандашный набросок - его скрюченная дремлющая фигура, сидящая за столом; от неё чувствовалось неестественное напряжение.

- Неплохо. Какую художку заканчивала?
- Антонова. Только я там всего полгода проучилась, а потом врачи не разрешили.
- А что домой не поехала?
- Мне здесь нравится, а родители деньги присылают - на жизнь хватает.

Он заметил, что поздний разговор дается ей с трудом, и оборвал его:

- Поздно уже, мне пора спать!

И поднялся, собравшись уйти в комнату. Его взгляд ненадолго задержался на бледном, немного испуганном лице девушки, на рисунке, и, прежде чем уйти к себе, он добавил:

- Хорошо рисуешь, возможно, даже талант. Только я - плохая модель.

Он помог девушке подняться и дойти до комнаты. Кожа её была холодной, и она едва держалась на ногах - видимо, рисунок и ночной разговор совсем её измотали.

- Спокойной ночи. - не найдя, что сказать, пожелал он, закрывая дверь комнаты.
- Спокойной ночи.


1.

Она вышла на кухню заварить чай и почитать газеты, которые старик - хозяин коммуналки - специально для неё по утрам оставлял на столике. В окно ярко и тепло светило сентябрьское солнце - редкая погода в это время года для Петербурга. Судя по тишине, никого, кроме неё, в квартире не было.

Девушка потянулась, отметив, что сегодня она чувствует себя лучше, чем обычно, может быть, даже удастся прогуляться до Невского. Затем, налив воды в чайник, она включила его и села у окна, взяв газету из стопки сверху.

У нее не было ни компьютера, ни ноутбука, и даже телефон был обычный, кнопочный. После вердикта врачей она сознательно отрезала себя от остальной части мира, чтобы случайно не связать свою жизнь с чьей-то еще. Поэтому для нее практически единственным средством общения с окружающим миром стали утренние газеты и книги, которые выписывал или брал в библиотеке хозяин квартиры.

Новости сегодня были самые обычные, даже в её любимом разделе криминальной хроники не происходило ничего интересного. “В клубе на Думской опять была перестрелка”, “Полиция по анонимной наводке накрыла сразу три склада, где хранились наркотики, подозревают банду “южан””, “Утро опять началось со звонков о минировании кинотеатров и торговых центров” - обычная рутина крупного города.

Девушка отложила газету и стала размышлять о ночном событии, о неудавшемся рисунке и странном соседе по квартире. Её размышления прервал громкий звук ключа, поворачивающегося в замке входной двери.

- Доброго утречка.

Это вернулся из магазина хозяин - низенький, суховатый старичок в стареньком, но аккуратном сером пальто и очочках с заклеенной черной изолентой дужкой. Он переоделся, просеменил на кухню и выгрузил содержимое двух пакетов.

- А кто этот мужчина, что живет в соседней комнате? - спросила старика девушка, пока тот раскладывал продукты по полкам и холодильнику.
- Да кто ж его знает. Недавно снял комнату, появляется редко, приходит поздно ночью, а иногда и сутками дома нет. Неудивительно, что вы не пересекались.
- Нет, я видела его несколько раз, да вот только вчера познакомились. Правда, дело ночью было, вот и не расспросила.
- Ох, дорогуша, не знаю я. Зачем старику всякие подробности, вдруг чего лишнего знать буду. Платит вперед, не пьет и не куролесит - вот и славно! Чего приготовить сегодня?
- Ой, Иван Александрович, давайте я сама!
- Смотрю, дорогуша, в тебе, никак, бодрость появилась.

Старик хитро ей подмигнул, и ушел в ванную умыть руки. Девушка стояла в растерянности, потом поняла и крикнула вдогонку:

- Нет, Иван Александрович, вы всё не так подумали, - я просто выспалась, да и денёк сегодня хороший, солнечный. Может, даже, и прогуляюсь недалеко куда.
- Если пойдешь, то купи масла, а то я забыл.

Девушка вздохнула и присела на табурет, размышляя, куда же ей сегодня пойти.

Продолжение

Спойлер картинко:

Спойлер 2:

2.

Ночной город оказался не таким страшным, как она его себе представляла. На улице было довольно светло - погода стояла безоблачная, светили звезды и полная луна, а, иногда, даже попадались фонари. Она шла не спеша, опираясь на плечо мужчины, проходя через подворотни, арки и дворы, уставленные мусорными контейнерами и машинами.

Минут через пятнадцать девушка выдохлась, но, стесняясь, не подавала виду, только все сильней наваливалась на спутника. Поняв это, он коротко бросил:

- Скоро уже. - и, резко подняв её на руки, ускорил шаг.

Она от неожиданности коротко вскрикнула и ухватилась за спутника, боясь упасть. Миновав еще один двор, мужчина добрался до ничем не примечательной деревянной двери. Ловко удерживая девушку одной рукой, он набрал код на домофоне, и они зашли в темный подъезд. Пока мужчина медленно поднимался по лестнице, прощупывая старые истертые бетонные ступеньки ногой, она вспоминала сегодняшний вечер.

Двое суток после того ночного знакомства на кухне он не появлялся в квартире, а сегодня утром он пришел и позвал её “прогуляться по ночным дворам”. Она, зачем-то, сразу согласилась, а потом весь день ругала себя за это.

К ночи он, наконец, проснулся, вышел на кухню и напомнил ей, вяло ковыряющей капустный салат, о прогулке, и уже через десять минут она стояла одетая у выхода из квартиры, напоследок озорно подмигнув выглянувшему из своей комнаты Ивану Александровичу.

- Что это со мной? - снова спросила она себя, и ответила все так же. - Просто любопытство!

Вскоре они добрались до чердачной двери, которая оказалась не заперта на замок. Небольшой переход по пыльному чердаку - и вот она уже сидела на крыше старой советской четырехэтажки где-то недалеко от Техноложки, с наслаждением вдыхала свежий воздух и смотрела на чистое ночное небо, на звезды.

Передохнув, они добрались до края крыши, к удобному выступу, огороженному невысокими перилами. Тут она и увидела дерево.

Эта сторона дома выходила на старое дореволюционное кладбище, расположенное через канал. Осень только начиналась, и оно еще было укутано густой зеленой лиственной шалью, над которой возвышалось огромное дерево. Темное, почти черное, оно вызняло свои голые корявые ветви вверх, будто в немом проклятии небу.

- Отсюда его особенно хорошо видно, - нарушил тишину мужчина, развязывая походную торбу, которую он все это время нес за плечами.

Он достал оттуда её складной мольберт, тубус и кучу художественных принадлежностей: от набора кистей и палитр до мелков и гуаши. Девушка не смогла припомнить, когда она попросила его взять все это, впрочем, сейчас это было не важно - трясущимися руками она установила холст, застыла на несколько секунд и взяла в руки большой кусок угля.

Мужчина с любопытством наблюдал за ней, верней, за её руками. Выглядящими нервно со стороны, но, на деле, четкими и выверенными движениями она писала картину, неотрывно глядя на дерево. Закончив рисунок, она бесшумно осела, потеряв сознание. Мужчина, словно предвидя это, ловко и аккуратно поймал девушку, затем, придерживая её, собрал всё обратно в торбу, закинул мешок за плечо и, взяв её на руки, пошел обратно, к выходу на крышу.



3.

Утром девушка поднялась с постели с большим трудом. Тело болело, голова кружилась, а сердце билось так тихо, будто оно все свои силы отдало прошедшей ночи.

Она кое-как встала и осмотрела комнату. Все было аккуратно разложено по полкам и ящикам, ничто не напоминало о вчерашней прогулке, часть которой, к тому же, она совершенно не помнила. Девушка повернулась к окну и заметила на столе полотно с рисунком, который показался ей смутно знакомым.

На белом холсте без какого-либо фона было нарисовано угольно-черное дерево с резкими, угловатыми очертаниями. От него ощущалось нечто темное, мертвое; с первого взгляда было понятно, что это дерево росло на кладбище и питалось всю свою, наверняка, долгую, жизнь его нечистой энергией. Картина быстро привлекала внимание и с трудом его отпускала, погружая зрителя в мертвое болото и спокойствие.

Девушка моргнула, выйдя из оцепенения, и свернула холст, но выбрасывать его не стала, а положила в шкаф к старым наброскам. Затем она устало вздохнула и, пересилив себя, вышла на кухню.

Конечно же, там никого не было, зато на столе лежали свежие газеты, а на плите стояла кастрюля с еще теплой овсянкой.

Кроме обычного криминала, вроде непрекращающейся войны телефонных террористов с торговыми центрами и пьяных драк, в этом номере целая полоса была посвящена поимке маньяка, орудовавшего в пригородах, в районе Тосно. Большую часть страницы занимало фото героя статьи - невысокого, чуть полноватого, но выглядящего браво капитана Громова. Она читала раньше про эти странные похищения, как и про то, что Громов занимался делом уже больше года - так что девушка с удовольствием за завтраком просмотрела и статью, и его интервью.

Девушка восстановилась неожиданно быстро и даже на следующий день помогла Ивану Александровичу с уборкой. Она не заговаривала с ним о той ночи, да он и не спрашивал - старик предпочитал держаться в стороне от того, что его не касалось. В шкаф с рисунком девушка больше не заглядывала, хотя периодически её так и подымало сделать это. Она решила дождаться соседа, чтобы расспросить его о той ночи, но, как назло, он снова пропал, и, похоже, надолго.

Спойлер картинко:

Спойлер 3:

4.

Сегодня было солнечно и тепло, и Невский был заполнен людьми. Местные жители торопились по своим делам, лавируя между туристами, зебры-аниматоры приставали к прохожим, а неунывающие старички предлагали всем нарисовать шарж или портрет всего за пятьсот рублей.

Девушка добралась до “площади художников” и прошлась между палаток, рассматривая выставленные на продажу картины. Здесь было все, что угодно: от натюрмортов и портретов до пасторальных пейзажей и абстракций - но её глаз так ни за что и не зацепился.

Она прошла дальше, по Грибоедова, и провела там с час, наблюдая за художниками, стоявшими вдоль канала, и рисующими, наверное, самый популярное место в городе - “Спас на Крови”.

Девушка обошла храм, посмотрела на картины, и, внезапно, поняла, что же её беспокоило во время прогулки. Всё, что она увидела сегодня, было серо, обыденно, скучно и неинтересно. Она вспомнила картину, лежавшую в её комнате в шкафу с набросками. Это дерево, написанное простым углем на белом холсте, что-то в нем было...

- Скучаешь?

Она от неожиданности охнула, выругалась про себя и обернулась. Конечно же, это был её сосед по комнате.

- Зачем так пугаешь! Помнишь, что я говорила про сердце? - строго напомнила ему девушка.
- Прости, я тут прогуливался и не ожидал увидеть тебя. - объяснил он и тут же сменил тему. - Как тебе местные картины?
- Не знаю… не могу даже объяснить. Все, как-то... обычно, и не привлекает внимания. - ответила она.
- Естественно! Это же профессионалы, а не гении, они делают всё, как их учили. Я вот иногда думаю, чем же такой художник отличается, скажем, от хорошего штукатура или плиточника?
- Не думала никогда об этом… зато они хотя бы знают свое дело, а я даже не доучилась.
- Таланту не обязательно даже учиться. Знаешь в чем отличие их, - он махнул рукой в сторону храма, - от тебя?
- Э… нет.
- Ты замечаешь необычные места и, самое главное, можешь перенести их на холст такими, какие они есть. А они видят только внешнее, картинку.
- Какие места? Как то... дерево?
- Да… и я как раз собирался домой, чтобы позвать тебя в еще одно такое место. Завтра его уже не будет, так что у тебя сегодня последний шанс.

Девушка почувствовала неясный зуд в области спины, и, не раздумывая, спросила:

- Где оно находится?
- Это за городом. Но сначала мы заедем домой - возьмешь всё, что может понадобиться, и ещё теплую кофту - вечерами уже холодает.


5.

Машина была взята напрокат, но мужчина вел быстро и уверенно, и уже через два часа они приехали на место. Это был небольшой пустырь рядом с поселком на север от города.

Они остановились около старой круглой водонапорной башни, которая сразу же привлекла внимание девушки. Солнце уже начинало заходить и ярко подсвечивало её кирпично-красные стены, сильно оттеняя пустые провалы - окна.

- Завтра её снесут, - мимоходом пояснил мужчина, - застройка.

Девушка молча сняла туфли и, не слушая возражения спутника, босиком пошла по пустырю, неотрывно глядя на башню. Наконец, она выбрала место и села прямо на землю. Он забрал с заднего сиденья мольберт и коробку с художественными принадлежностями, достал из багажника небольшой складной стульчик и принес все это к ней.

Стульчик она проигнорировала, и, расположив кисти, палитру и стаканы с водой прямо на камнях рядом, достала гуашь и начала смешивать краски.

- Профессионалы работают профессионально, а гении творят по наитию и порыву - вот и все отличие. - пробурчал мужчина себе под нос и сел рядом на стульчик, наблюдая за происходящим.

Она писала картину вслепую, лишь изредка открывая глаза, чтобы смешать цвета или уточнить размеры. На этот раз она сначала покрыла холст широкими фоновыми мазками, а затем принялась за башню.

Солнце уже клонилось к закату, когда она повернулась к задремавшему спутнику и с шумом выдохнула:

- Всё!

Мужчина посмотрел на получившуюся картину. Башня четко выделялась на светлом абстрактном фоне неба и леса. Она стояла почти во всю высоту холста и немного отличалась от настоящей. Рисунок был многослойным, будто сложенные друг на друга полупрозрачные фотографии, снятые с одного и того же места в разное время, и, чем дальше во времени, тем прозрачнее и тоньше был слой.

Он одновременно видел и невысокое, в человеческий рост, основание башни с грудой кирпичей рядом, и сторожевой пост времен блокады на самом её верху. Чем дольше он смотрел на башню, тем больше подмечал деталей, как известных ему по архивам и городским легендам, так и совсем необычных.

- Как думаешь, получилось? С виду не очень то похоже. - прервала его раздумья девушка.
- Если надо похоже, можно просто сфотографировать эту башню, и делов то. - засмеялся мужчина. - Суть этого места - его история; так же как мертвое - суть того дерева. Гений видит суть вещей, кем бы он ни был - ученым, писателем или художником.
- Что-то и правда в картине необычное, будто бы пленка военной хроники в музее, даже не понимаю, почему она вышла такой?
- Ты попросту ухватила её суть. - усмехнулся он. - Ну, нам пора, подкрепим твой гений бутербродами и поедем.

Девушка притворно отмахнулась от него рукой и звонко засмеялась. Будто что-то спало с её плеч от этого смеха, который её маленькая комната в коммуналке, пожалуй, и не слышала ни разу.

Пока сохла гуашь, они перекусили припасенными бутербродами и сладким чаем, разговаривая о известных картинах и художниках, легко и непринужденно, будто с детства знали друг друга. Солнце вскоре закатилось, и мужчина предложил вернуться домой. Только сев в машину, она осознала, насколько устала, и минут через десять уже дремала, положив голову на плечо водителя.

Мужчина занес девушку в комнату, сняв туфли и теплую кофту, и аккуратно уложил её на кровать. Он развернул картину, поместил её на мольберт в центре комнаты и неслышно вышел.

- Эти ваши прогулки до добра не доведут, - проворчал хозяин квартиры, - она и так на ладан дышит, еле жива, бедняжка.
- Да она живет только за пределами этой квартирки, - отмахнулся мужчина, - лучше расскажите мне, что вы узнали про…

Она окончательно провалилась в глубокий сон, и снилась ей высокая башня из красного кирпича.

Спойлер картина:

Спойлер 4:

6.

Утром ей было немногим лучше чем в прошлый раз. Тело не болело, но девушка чувствовала слабость и лень, и вставать просто не хотелось. Она провалялась далеко за полдень и встала, когда за окном уже начало темнеть.

Картина красовалась на мольберте посреди комнаты, напоминая о вчерашней поездке. Девушка вытащила из шкафа вторую, с деревом, и поставила рядом с этой. Они были совершенно разные по стилю, рисовке и настроению, но, тем не менее, между ними было что-то общее. Вздохнув, она убрала картины в шкаф и выбралась в коридор.

Комната соседа была заперта, его куртки и ботинок не было. “Снова ушел”, машинально отметила она про себя и прошла к комнате хозяина квартиры, из которой доносился шум телевизора.

- Заходи, дорогуша, как раз начинается криминальная хроника. - это Иван Александрович услышал, что она встала.

Телевизор был только в комнате старика, так что девушка иногда наведывалась к нему в гости, чтобы посмотреть новости или какой-нибудь детектив. Она очень любила читать и смотреть детективы, и иногда представляла себя известным сыщиком, а в её шкафу, среди набросков, можно было даже найти несколько автопортретов в роли детектива.

Пятый канал показывал криминальные новости, и она с удовольствием посмотрела сюжет с поимкой маньяка, узнала, что под городом обнаружили большой склад с оружием и взрывчаткой, а телефонный взрыватель оказался совсем не виртуальным - утром у здания налоговой, как он и обещал, взорвалась машина, начиненная тротилом. По чистой случайности пострадал только охранник.

- Петербург никогда не меняется, - веско заметил Иван Александрович, - ещё с советских времен он считается криминальной столицей.
- Но, в то же время, тут можно спокойно гулять по ночам, - возразила девушка.
- Главное - не заходить туда, куда не следует! - проворчал старик. - Вот куда вас носит по вечерам?
- Он знает что делает… мне кажется. - неуверенно ответила она.
- Уж конечно, - буркнул хозяин квартиры и свернул разговор, благо новости с экрана располагали к дальнейшему молчаливому просмотру.


7.

День выдался беспокойный - поднялся ветер, а по новостям передали, что намечается большой шторм, собрались даже закрывать дамбу. Девушку тоже штормило, то ли от непогоды, то ли от какого-то смутного желания. Она сидела в комнате, допивая уже третью кружку крепкого черного чая, и разглядывала свои последние картины, положив рядом мятый лист того ночного наброска. Чем-то он неуловимо был похож на остальные, но, в то же время, не хватало чего-то важного. Приближалась гроза, и она чувствовала это.

- Самое время для путешествия. - громко поприветствовал её с порога сосед, скидывая куртку. - Чаю бы только горячего сначала.

И она бросилась делать ему чай.

- Сегодня прекрасный вечер для прекрасного произведения, - допивая чай, на полном серьезе сказал он, и она, не раздумывая, начала собираться, не обращая внимания на его перепалку с хозяином квартиры по поводу её здоровья и непогоды.

На этот раз они поехали к морю. Мужчина остановил машину около Александрийского парка, забрал всё из багажника, и они прошли через лес к воде. Он нашел удобное местечко, куда не доставал ветер, сбросил торбу и показал в сторону залива:

- Как ты думаешь, Иван Константинович был гением?

Она, сходу поняв, в чем дело, утвердительно кивнула головой.

- Место - это не обязательно “объект”, это может быть просто место. - заметил мужчина. - Я раньше бывал тут… здесь есть особенное чувство. Я не художник и не писатель, и не могу передать его, а у тебя, думаю, должно получиться.

Девушка чувствовала себя так же, как у башни и у дерева - её руки чесались писать картину. Он, видимо, почувствовав это, начал быстро распаковывать вещи.

- Надвигается большой шторм. Надеюсь, ты успеешь сделать всё до того, как здесь станет опасно, а то Иван Александрович мне голову оторвет, не смотри, что он старый.

Она тоже надеялась.


8.

Это была акварель в стиле Айвазовского: сильные мазки предгрозового темного неба и четко прорисованные, ещё маленькие, но набирающие огромную силу, волны залива - в картине чувствовалась зарождающаяся неукротимая сила природы. Она затягивала в свое неспокойное море, где, казалось, можно было легко утонуть, и предвещала всем бурю и разрушения.

Девушка усилием воли отвернулась от картины, и прислушалась к телевизору в соседней комнате. Передавали новости о пробитой то ли бурей, то ли взрывом дамбе и небывалом наводнении в городе. За окном выл ураган и шумел непрекращающийся ливень, а её сосед снова куда-то исчез. Медитативный стук капель и гудение ветра погрузили девушку в дрему, из которой её вывел крик старика:

- Ида, скорей - нужна помощь!

Она вздрогнула, скидывая остатки короткого сна, и выскочила из комнаты прямо в пижаме.

Иван Александрович из последних сил держал на себе её соседа; кажется, тот был без сознания. Пол под ними был весь в красном, а на оливковой рубашке, торчащей из-под расстегнутой куртки мужчины, расплывалось багровое пятно.

Девушка, подавив вскрик, помогла старику, подставив свое слабое плечо. Они вместе дотащили мужчину до комнаты и повалили его на кровать.

- Я так и знал, что всё этим закончится, - тяжело дыша, прохрипел старик, - не по себе он ношу взял.
- Что случилось? - воскликнула она.
- Подстрелили, вот что! Неси бинты, они на кухне в верхнем шкафчике.

Она метнулась на кухню, нашла бинты, взяла с собой ещё теплый чайник и вернулась в комнату. Иван Александрович сидел на полу обхватив голову своими морщинистыми руками.

- Поздно уже, слишком поздно. - повторял старик снова и снова, глядя в пол. - Потеряли, такого человека потеряли.

Девушка с ужасом посмотрела на кровать. Мужчина лежал на животе, не дыша, под ним на свежей белой простыне расползалось красное пятно. “Мертв” - машинально отметила она и, в первый раз в жизни, оглядела его комнату.

Обычная съемная комната: шкаф с минимумом одежды, стол с закрытым ноутбуком, телефон рядом, нож, пистолет, кажется, “магнум”... чем больше она смотрела вокруг, тем больше удивлялась.

На стенах висели схемы города, размеченные стрелками, фотографии незнакомых ей людей и распечатки знакомых по недавним новостям мест, а над кроватью - потрепанный плакат старого фильма начала девяностых; герой в черном костюме стоит на краю крыши, о чем-то задумавшись, а слева в небе светится огромный символ летучей мыши.

- Умер герой. - прошептал старик, смотря в стену невидящим взглядом. - Я вызову скорую и полицию.
- Подождите немного. - попросила девушка.
- Как знаешь, скажи мне потом, - ответил он, и, с трудом поднявшись, ушел на кухню, откуда послышались звуки открывающегося шкафчика внизу, где у него хранилась бутылка “Царской” на всякий случай.


Девушка, двигаясь медленно, будто во сне, вернулась в свою комнату, достала из ящика холст и карандаши, подумав, кинула их в угол и взяла только тушь и гуашь. Она вернулась с мольбертом под мышкой в комнату, установила его перед кроватью и начала писать…

Через час картина была готова. Тушью - недвижно лежащий на кровати мужчина в черной куртке, под ним расплылось кровавое гуашевое пятно; на стене стилизованный в черный и желтый плакат из фильма. От картины веяло спокойствием, силой и завершенностью. Девушка внезапно подумала, что так и не узнала его имени, как и он (если не спросил старика) - её.

- Может быть это и к лучшему… - пробормотала она вслух и, в первый раз, подписала собственное творение. “Неизвестный герой” - было отмечено в правом нижнем углу, и рядом она оставила свою подпись.


Через полчаса приехала скорая и полиция, и девушка, не веря своим глазам, здоровалась за руку с самим капитаном Громовым, который вживую был намного выше и статней, чем по телевизору. Он говорил долго и обстоятельно про неоценимую помощь и его великие сожаления о потере, но она, душа в себе нарождающиеся слезы, почти не слушала его.

- Мы нашли “взрывателя” мертвым на Подольской, - сказал капитан, а старик, вздохнув, еле слышно прошептал:
- Он обещал бросить после этого дела... ради нее, - он кивнул на закрывшую лицо ладонями девушку, - но вон как всё обернулось.

Наконец, Громов закончил осмотр комнаты, медики унесли тело, а комнату временно опечатали.

- Если хотите, мы предоставим вам гостиницу, - предложил им Громов.

Девушка нашла в себе силы сказать “нет”.

Когда все ушли, она, не без помощи Ивана Александровича, добралась до своей постели и провалилась в тяжелый и тревожный сон, полный расследований, погонь, перестрелок и убийств.


Утром она встала c больной головой и невыносимой тяжестью на сердце. Двойная доза кофе не помогла, хозяина квартиры, чтобы поговорить, - хотя ей ни о чем не хотелось в данный момент разговаривать, - не было, и она, походя глянув на опечатанную дверь соседской комнаты, вернулась в свою. Она села на кровать, и минут десять безучастно смотрела в пол, а, затем, нашла свой старенький кнопочный телефон и позвонила:

- Привет, Стася, ты все еще собираешь выставку?
- Ида, ты ли это?
- Ничего не спрашивай, собираешь?
- Конечно, хочешь билет?
- Я хочу свой уголок.
- Что?! У тебя есть что показать?!
- Я приду через час.
- Конечно, дорогая. Удивительно...

Девушка бросила трубку, пересилив боль в мышцах и под сердцем, поднялась с кровати, достала торбу, открыла шкаф и начала аккуратно собирать картины...