Больше не наступит зима

 Мелкие снежинки медленно опускались в своем причудливом танце на главную площадь небольшой Фелонии. Завороженные волшебным ритмом они ничуть не смущались того, что на них никто не обращал никакого внимания, как и на Ганса, красные щеки которого напротив пылали от гнева.

- А вот мой папа рассказывал об Ашире. Говорят, там вообще не бывает снега!

Худенький, еще по-мальчишечьи угловатый, Ганс отчаянно пытался привлечь к себе внимание, с обидой глядя на малышку Анну, которая, будучи самой младшей из местных детишек, устроилась рядом с загадочным путником на скамейке. Укрытая его теплым полушубком, она с восторгом внимала каждому слову незнакомца, решившему в этот вечер побаловать детвору фантастическими рассказами.

- Тише ты, - зашикали на Ганса остальные дети.

Мальчик часто пытался оказаться в центре внимания, если не байками, которые помнил от отца – когда-то завсегдатая «Пьяного гуся», а ныне пропавшего уже около трех лет назад, то многочисленными драками и пакостями. Вот только чем больше он старался, тем меньше его воспринимали всерьез.

Однако темные глаза незнакомца сверкнули из-под капюшона. А быть может, в них отразился свет рано зажигаемых в это время городских фонарей…

Незнакомец улыбнулся и неожиданно поддержал мальчишку:

- Ашир… Далекий край. Да, я был там. Жаль сейчас уже не застать его былого величия.

А ведь когда-то народ Ашира не знал не только засухи и бед, но и даже старости.

***

В далекие незапамятные времена, когда на лугах паслись крылатые жеребцы, а феи не боялись выходить на лесные поляны… Совсем юноша, только взошедший на престол Ашира, король Арсей охотился в своих угодьях с небольшим отрядом верных воинов.

Так уж случилось, что желая побыть в одиночестве, которое так редко для коронованной особы, он заблудился в лесу. Близился вечер. И даже опытного в охоте Арсея немного пугал вой стаи волков неподалеку. А может поздняя осень давала о себе знать дрожью в теле.

Арсей уже был почти в отчаянии, как вдруг впереди, у кристально чистого ручья, он встретил девушку невиданной красоты. Ее кожа сверкала подобно звездам, а нежные локоны были чище всякого серебра.

Девушка улыбнулась Арсею. Не говоря ни слова, она поманила его жестом за собой. Увлеченный красотой Арсей и не заметил, как вышел вместе с ней к краю леса. Он хотел что-то сказать, признаться в чувствах, пронзивших сердце, но не успел – девушки будто след простыл. А над простирающимся полем медленно начал падать снег.

Шло время. Советники и придворные устали подыскивать невест придирчивому Арсею. Уже молодой мужчина, он все еще не мог забыть прекрасной девы из леса. Желая снова встретиться с ней, он то намеренно пытался затеряться в чаще, напрасно зовя свою прекрасную незнакомку, то гневался и приказывал лесорубам вырубать часть прекрасного леса.

Но все казалось было без толку: лесные тропы, словно сами, выводили его к людям, а лесорубы не могли продвинуться в своей работе – спиленные деревья возвращались на место на следующую ночь, будто ничего не было.

Тогда Арсей, преисполненный последней надеждой, приказал собрать свадебный дар, чтобы отнести его в лес.

На удивление он был услышан! Но не девой, а ее отцом – древним духом вечно снежных скалистых гор, что были прямо за лесом. Он пообещал отдать свою дочь упрямому Арсею, который поразил его такой настойчивостью, да и дочь слишком часто стала упоминать навязчивого жениха, вздыхая, словно с тоской. Куда деваться отцу? Хотя и больно было знать, что его дочь уйдет в человеческий род, разорвет связь со своим родным домом, а значит, жизнь ее жизнь оборвется рано, как и людская...

И дал тогда отец самое богатое преданное, что мог представить себе Ашир – жители его перестали стареть, их жизнь стала такой долгой, что многие и не помнили, когда вообще родились на этот свет, ведь все реже в Ашире рождались дети. Вот только… сошел снег с вечно снежных скалистых гор…

Казалось бы, все складывалось как нельзя лучше – прекрасная Лейя и Арсей были счастливы. Но ничто не может длиться вечно.

Прошли года, прошли столетия… Арсей, не заимевший даже пары седых волос на затылке, отправился на один из знатных приемов в соседние земли. Пораженный какой-то особенной простотой, непосредственностью и дивным смехом одной из служанок, он не смог устоять. Это было словно глотком свежего воздуха в его мире, будто застывшем на многие века! Еле дождавшись конца приема, он выпросил девушку с собой из владений хозяев. Еще будучи в дороге, он нарушил священные обязательства брака и клялся обольстительнице в любви.

Его не смущало, что он оскорбил свою законную жену, привезя с собой любовницу. Он не старался пресечь неприятных слухов, лишь изредка оправдываясь тем, что Лейя за все эти годы так и не родила ему наследника. Не то, что Марта! Она быстро понесла, вот только долгожданный сын, о рождении которого наглая девушка так любила похваляться загодя при дворе, оказался дочерью.

Марта невзлюбила девочку. Ее раздражало то внимание, которое, не смотря ни на что, отец уделял маленькой Адде. Ей казалось, что малышка украла у нее яркий блеск рыжих волос, ее свежесть и румяность лица, ее красоту и характер. Каждый раз, когда Адда подбегала к матери, то не получала ни одного теплого слова, а порой, наедине, могла отхватить тумаков и затрещин.

Не удивительно, что простое доброе отношение Лейи к девочке, редкая похвала или сладкий подарок, заставило малышку считать королеву, почти что, второй матерью. Заметив это, Лейя смирилась. Боль и обида в груди понемногу стали утихать, когда она рассказывала Адде на ночь волшебные истории, когда радовалась первым успехам девочки в езде на лошади, когда счастливая Адда увлеченно о чем-то щебетала ей во время прогулок в саду.

Лейе, несмотря на все годы жизни с Аресеем, казалось бы, в любви и понимании, почему-то только сейчас стало думаться, что в ее груди будто-то бы начало биться что-то, словно человеческое сердце…

Но не могла Марта стерпеть и этого. Пусть она и ненавидела свою дочь, еще больше она ненавидела Лейю, которая мешала ей одним своим существованием, не давала стать королевой.

Говорят, что вода точит камень, вот только на языке у Марты была не вода, а яд. Медленно, но верно, он проникал в душу Арсея. Мужчине начало казаться, что и правда Лейя только мешает его счастью, что он совершил большую ошибку в своей далекой юности. Марта внушала ему, что это все действия чар и колдовства, что королева заворожила его много лет назад, и больше того – сейчас она также чарует и завораживает его любимую дочь, Адду, отнимая от родной матери. И вот безоблачной лунной ночью Арсей пригласил свою жену на конную прогулку. За разговорами о том и об этом, он вез ее в лес, неосознанно найдя то самое место их встречи.

Спустившись с коня Лейя улыбнулась, ей показалось это очень романтичным и приятным, что супруг, даже спустя века помнит все. Ей на миг показалось, что он хочет примириться, и, наверное, она даже смогла бы простить ему это предательство с Мартой…

Лейя не заметила, как острая боль пронзила грудь насквозь, как сверкнул окровавленный клинок, как ярко алая, совсем человеческая, кровь полилась в кристально чистый ручей. Ахнув, она упала к ногам Арсея.

И в тот же час задрожали скалистые горы, рухнули бушующим градом, погребая под собой и весь лес, и неверного супруга, и несколько соседних селений, открывая простор сухим южным ветрам. Потемнели воды кристально вначале того самого чистого ручья, а потом и всех рек и озер, будто отравленные. Отравленные горем по невинно убитой Лейе.

Дар – приданное, что Лейя принесла с собой, покинул эти земли. Ашир захватил голод, а следом за ним болезни, люди стали стремительно стареть. Многие уже забыли, каково это, забыли, что когда-то Смерть была частым гостем на людских порогах. Старость стали считать опасной и заразной проказой, и не редко было и так, что пожилых родственников горожане выставляли за порог, лишая крова. И это в лучшем случае… все-таки в Ашире царил голод.

Без снега и зимы земля не успевала отдохнуть и напитаться всеми необходимыми для посевов соками, а свистящие сухие ветра, то и дело разносили остатки плодородной почвы, принося взамен один лишь песок.

Все мольбы старым духам и новым богам были тщетны – никто не слышал аширцев, которых становилось все меньше и меньше с каждым годом. Богатая страна сократилась до размеров небольшого города… чем-то похожего на вашу Фелонию. И лишь тогда одному из священнослужителей было видение – Ашир спасет только Чудо. Народ, должен доказать, что еще есть место настоящей любви и добру на этих землях.

Но какая может быть любовь, когда почти не остается сил, чтобы выжить? Тем не менее, было решено собрать последние припасы для пира, на котором разом будут сочетаться союзом женихи и невесты. Будто бы в последний раз, люди танцевали на Большой свадьбе, звучали пожелания о хорошей жизни, в которую, кажется, так легко было поверить…

Все было напрасно!

На следующий же день посевы загорелись от жары и солнца. Люди плакали, стенали. Еще больше немощных и стариков, непригодных для тяжелой работы, оказалось на улице.

Впрочем, даже в такие времена бывают люди, способные ухватить чуть больший и лучший кусок у народа – та же бывшая знать и оставшееся духовенство.

В один из вечеров юная дочь одной из подобных зажиточных семей, молодая Розетт дольше обычного ковырялась в скромном ужине. Ее взгляд то и дело простирался к когда-то красивому витражному стеклу, теперь же грубо заколоченному деревом, в тех местах, где были разбиты стекла. Она все равно слышала стенания и плач где-то на улице и внутри души не понимала, почему нельзя помочь другим людям.

В ответ же на вопрос сострадающего сердца была только сухая пощечина от матери, настрого запретившей говорить о такой глупости, особенно если они будут при отце. Беднякам всегда мало, а им нужно продержаться еще несколько лет, пока Розетт не получится выгодно устроить кому-нибудь в жены. Конечно же, кому-то не из Ашира!

Мать девушки все время мечтала об этом. Вот только как знать, суждено ли сбыться таким мечтаниям. Только на прошлой неделе, на соседней улице, эти же самые бедняки подожгли чей-то дом, а жильцов насадили на вилы.

И все же Розетт не боялась, собрав в мешок, сколько смогла, еды на кухне, она осторожно выбралась ночью из дома. Первое время все шло хорошо, обездоленные люди радовались такому подарку. Но стариков и нищих было безумно много, Розетт уже стала переживать, что ей не хватит того, что она приготовила.

Так и случилось… Жадность подтолкнула одних драться за еду, а других накинуться на Розетт, и кто знает, что было бы с ней, если бы не женщина, выглянувшая ночью на шум из одной скромной хижины совсем рядом. Именно она придумала план, что девушка тайком будет приходить к ней домой, а все обездоленные, пожилые и не способные уже добыть себе хоть немного еды самостоятельно будут получать в руки строго отмерянный паек, смогут погреться у огня. А еще если хватит места даже переночевать в сырую погоду в каком-нибудь углу или на чердаке. Благо грозного вида широкоплечего хозяина дома, мужа этой доброй помощницы, побаивались смутьяны, поэтому план поначалу сработал как надо. А дальше…
***
- О, я вижу, вы уже догадались, что было дальше! – незнакомец усмехнулся, погладив Анну по голове. Девочка первой хотела озвучить свою версию.

- Это и стало тем самым Чудом?

Странник кивнул, задумчиво глядя куда-то вперед.

- Да… Это было то самое Чудо. Чудо настоящей любви и добра к другому человеку, Чудо сострадания – способности поделиться последним в минуты беды, не отвернуться от больных и старых. Ашир восстановился не сразу, но природа смилостивилась над ним. Пусть больше местные жители не славятся долголетием, и в тех краях никогда не наступает зима, дожди там больше не редкость, а люди научились не только выживать и выращивать достаточно хлеба, но и быть гостеприимными к любому забредшему путнику.

Один из мальчишек, самый рослый, Стефан, громко хмыкнул и шмыгнул замерзшим носом, поспешно вытирая его рукавом тонкого плаща:

- Ха! Тоже мне! Эта Розетт прям как наш сэр Люфан! Нам о нем часто рассказывают на проповедях. Построил приют для чумных когда-то, когда все их на костер отправляли. Лучше расскажи что поинтереснее, не про любоф-фь и девчонок! Помнится, ты говорил что-то о крылатых лошадях, а драконов… Ты видел драконов?

- Не нравится – не слушай, - неожиданно прервал его, притихший и все-таки нашедший себе место на краю скамейки возле странника, Ганс. – Хотя… Я тоже хочу про драконов, - робко признался мальчик.

Незнакомец вздохнул с улыбкой:

- Что ж, когда-то давно я видел драконов. Больше того, я был хорошо знаком с одним из них…

Приятный, чуть хрипловатый голос снова зазвучал, перебивая музыку причудливого танца снежинок, унося детей мыслями в новые земли, совсем далекие от Ашира - края, где больше не наступит зима.