Ср Мар 29, 2006 1:45 pm Заголовок сообщения:

--------------------------------------------------------------------------------

Randomizer

Отношение Фира к Като представлялось столь же неоднозначным, как и его поступок: смесь сочувствия и презрения, нежности и жестокости, — словно музыка инструментального оркестра, где жалобные тоны скрипки срастаются с торжественной медью труб.
Демон вошёл в сознание Като, приник к его творческой энергии, похожей на тепло пламенеющего спирта, и мог бы осушить чашу до дна — а взял сущие капли. Не потому ли, что Като казался Фиру интересным и… чем-то близким?.. Одиночка среди людей, он плохо их понимал и нередко бывал обижен, — но благодаря этому обрёл талант жить в четырёх измерениях мира, а не в толпе.
«Человек толпы не замечает ни пространства, ни времени, — вся размерность Вселенной заглатывается сущностью стада и исчезает…»
В Аду всё иначе. Здесь нет и не может быть толпы, ибо каждый демон следует собственной линии судьбы, не сворачивая. Кто-то выйдет к свету, кто-то — к смерти, кто-то будет ходить по кругу… А Фиру предназначалась логарифмическая спираль: она начиналась в центре Ада и струилась в зияющую бесконечность. Сначала Фиру казалось, будто он застыл в неподвижности — настолько малы были её витки, но потом спираль развернулась, и в её плавном течении проступила монотонность вечного существования. Вечного — но прекрасного ли?...
Фир знал, что Ад бесконечен. Но чем дальше он удалялся от центра, тем реже встречались ему демоны. И тем безумнее становился пейзаж. Фиолетовое солнце Ада не излучало световых волн средней длины, — оттого мир выглядел смесью пламени и космической пустоты. Как и сам Фир…
«Глаза людей ласкает безликий цвет плесени и растительной гнили, и, замкнувшись в мирке, где правит белковое разложение, они никогда не разглядят танца ультрафиолетовых переливов на инфракрасной поверхности. Они скажут: «Этого нет, потому что мы этого не видим!» — даже не пытаясь понять» .
И пример тому — Махби-Эльмения… Первая из двух лучей звезды Избранных, принадлежащая Фиру.
Явившись в Ад, она изуродовала законы мироздания. Дерзко очертила свою линию судьбы фракталами, желая существовать всюду. Не видя пути, бездумно металась по сторонам в поисках света Внешней Вселенной, наступая на линии чужих дорог и коверкая их.
А потом тропа Фира пересеклась с фрактальной сеткой Эльмении. Под её стопами совершенно гладкая кривая спирали расплющилась, обратившись в хаотичное пятно разводов. Низкорослое существо с путаной чернильной паутиной волос и блёкло-серыми слепыми глазами — Эльмения представляла собой убогое зрелище и отвращала своим видом любого, кто обладал зачатками вкуса. Первое побуждение — толкнуть мерзавку, но Фир отдернул руку до того, как успел. Пусть уходит сама.
И тут же ощутил прикосновение ладоней странного существа. Тёплое — и это казалось невероятным, потому что в Аду не было тепла, лишь мороз и жар, одинаково жгучие и так похожие между собой. Тёплое — и это означало одно: существо, мешающее Фиру, обладало творческой энергией.
Энергия горящего алмаза — она была столь же упоительна, сколь безобразна его владелица. Всего один глоток — и в пятой чакре Фира всколыхнулся протуберанец вдохновения, многократно умножая силы творить… и решать.
Итак, Эльмении нужен свет Внешней Вселенной? Она его получит…
Фрактальная сетка судьбы распрямилась и потекла в сияющий портал, увлекая за собой хозяйку.
— Кто ты? … Почему? Почему ты делаешь это? Почему помогаешь мне?...
— Чисто по-человечески, — Ответ прозвучал иронично, но сквозь едкую кислоту насмешки проступила горькая соль печали о чём-то давно потерянном…
«По-человечески… Странно, разве не осуждают друг друга люди за невоздаяние добру? Но если добро подразумевает воздаяние, можно ли назвать его бескорыстным?... А коль скоро добро корыстно, разве может оно быть прекрасным?...»
Добро и зло — человеческие категории. Социальные категории, мораль толпы. Безотносительна лишь красота, и только в ней можно черпать истину…
Портал вспыхнул — и погас, будучи поглощён всплеском горячего ветра. Осталась лишь невидимая нить, сцепляющая две души. Нить, по которой демон всегда мог найти свою жертву и забрать её творческую энергию. Временами он делал это, являясь во Внешнюю Вселенную в образе глупого Фира, и ни разу Махби-Эльмения не заподозрила, что глупый Фир и есть тот лучезарный инкогнито, который освободил её из Ада…
«Пытаясь заглянуть на много шагов вперёд, люди перестают смотреть себе под ноги…»
…А можно ли предсказать Путь? Даже демон, чей росчерк судьбы изначально занесён на скрижали времени, беспомощен перед случайностью. Будто в подтверждение мыслям Фира фиолетовая поверхность его Дороги взбугрилась, прорываясь серебристым гало — так случалось, когда демон возвращался в Ад из погибшего тела. Фир замер, наслаждаясь картиной зарождения нового Пути: серебристое свечение души обратилось в цветные брызги, которые искрящимися ручейками стекали на землю, сливаясь в единый поток. Совсем короткая Дорога — всего сто шагов до портала во Внешний Мир… Но каждый сантиметр этой дороги притягивал взор — скрытой силой, спрятанной за совершенством цветовой гаммы. Такой изумительной палитры Фиру не попадалось уже давно — и было бы оплошностью пропустить её…
Пьяное тепло творческой энергии Като завладело Путём и отлило его в абстрактный узор, равно сумасшедший и завораживающий. Картина, свитая из судьбы демона и украшенная морозом Ада — восхитительная, но слишком холодная для того, чтобы быть понятой человеком…
Фир остановился, чтобы окинуть взглядом своё творение. Ему не понравилось — сюжет казался надуманным, ненастоящим… Опустошающая красота… Впрочем, возможно, Фир просто устал, ведь он потерял много сил, создавая узор…
«Пусть моё творчество не приносит никакой выгоды, и пусть оно закрыто для глаз других, но пока я творю — я живу, а не существую…»

Серебристый свет — и вдруг темнота… Сатару казалось, что он левитирует в разреженной атмосфере. Движения не поддавались воле, — создавалось впечатление, что тела нет вообще, а есть только неподвижный тоннель, затягивающий душу, подобно чёрной дыре. Но в конце тоннеля — или Сатару лишь грезилось? — брезжил тусклый огонёк.
«Я соберусь, я справлюсь… Я выйду к свету… — повторял про себя демон. — Буду бороться до конца» .
Огонёк загорелся немного ярче — Сатар направил на него всю свою волю, превозмогая меланхолию пустоты, и вскоре почувствовал, что побеждает её… ещё сто шагов — и цель будет достигнута… Главное — не остановиться, не поддаться отчаянию…
Внезапно мир взорвался холодом и дурманящим запахом спирта. Тоннель исказился, приобретая безумную форму проективной плоскости. Сатара потянуло куда-то вниз, потом вверх… Потом — по кругу, будто бы тело попало в огромную центрифугу. Вспыхнул яркий свет — но тут же погас, и вращение усилилось. Невыносимо жарко… или холодно? — воздух обжигал так сильно, что ощущения искажались. Сбоку полыхнуло что-то огненно-рыжее, но быстро растворилось в темноте… И свет погас. Осталось лишь ощущение водоворота, но и оно постепенно проходило, сменяясь апатией…
Сатара пронзила мысль, что всё это уже было, было, и так и должно продолжаться. Сквозь боль проступило бездумное отупение, отрешение от настоящего… И в то же время — на сознание навалился тягостный опыт существования, как будто Сатар проснулся после сказочного сна…
«Жизнь во Внешней Вселенной — это праздник, это мой праздник, праздник моей воли и моего разума, и я буду праздновать до опьянения, до безумия, до самого апокалипсиса, всё равно моей душе ничего не угрожает. Ни к чёрту мораль, ни к чёрту правила — так или иначе я умру и вернусь в Ад, чтобы вновь и вновь возрождаться…»