Продолжение

Спойлер картинко:




Спойлер 2:

2.

Ночной город оказался не таким страшным, как она его себе представляла. На улице было довольно светло - погода стояла безоблачная, светили звезды и полная луна, а, иногда, даже попадались фонари. Она шла не спеша, опираясь на плечо мужчины, проходя через подворотни, арки и дворы, уставленные мусорными контейнерами и машинами.

Минут через пятнадцать девушка выдохлась, но, стесняясь, не подавала виду, только все сильней наваливалась на спутника. Поняв это, он коротко бросил:

- Скоро уже. - и, резко подняв её на руки, ускорил шаг.

Она от неожиданности коротко вскрикнула и ухватилась за спутника, боясь упасть. Миновав еще один двор, мужчина добрался до ничем не примечательной деревянной двери. Ловко удерживая девушку одной рукой, он набрал код на домофоне, и они зашли в темный подъезд. Пока мужчина медленно поднимался по лестнице, прощупывая старые истертые бетонные ступеньки ногой, она вспоминала сегодняшний вечер.

Двое суток после того ночного знакомства на кухне он не появлялся в квартире, а сегодня утром он пришел и позвал её “прогуляться по ночным дворам”. Она, зачем-то, сразу согласилась, а потом весь день ругала себя за это.

К ночи он, наконец, проснулся, вышел на кухню и напомнил ей, вяло ковыряющей капустный салат, о прогулке, и уже через десять минут она стояла одетая у выхода из квартиры, напоследок озорно подмигнув выглянувшему из своей комнаты Ивану Александровичу.

- Что это со мной? - снова спросила она себя, и ответила все так же. - Просто любопытство!

Вскоре они добрались до чердачной двери, которая оказалась не заперта на замок. Небольшой переход по пыльному чердаку - и вот она уже сидела на крыше старой советской четырехэтажки где-то недалеко от Техноложки, с наслаждением вдыхала свежий воздух и смотрела на чистое ночное небо, на звезды.

Передохнув, они добрались до края крыши, к удобному выступу, огороженному невысокими перилами. Тут она и увидела дерево.

Эта сторона дома выходила на старое дореволюционное кладбище, расположенное через канал. Осень только начиналась, и оно еще было укутано густой зеленой лиственной шалью, над которой возвышалось огромное дерево. Темное, почти черное, оно вызняло свои голые корявые ветви вверх, будто в немом проклятии небу.

- Отсюда его особенно хорошо видно, - нарушил тишину мужчина, развязывая походную торбу, которую он все это время нес за плечами.

Он достал оттуда её складной мольберт, тубус и кучу художественных принадлежностей: от набора кистей и палитр до мелков и гуаши. Девушка не смогла припомнить, когда она попросила его взять все это, впрочем, сейчас это было не важно - трясущимися руками она установила холст, застыла на несколько секунд и взяла в руки большой кусок угля.

Мужчина с любопытством наблюдал за ней, верней, за её руками. Выглядящими нервно со стороны, но, на деле, четкими и выверенными движениями она писала картину, неотрывно глядя на дерево. Закончив рисунок, она бесшумно осела, потеряв сознание. Мужчина, словно предвидя это, ловко и аккуратно поймал девушку, затем, придерживая её, собрал всё обратно в торбу, закинул мешок за плечо и, взяв её на руки, пошел обратно, к выходу на крышу.



3.

Утром девушка поднялась с постели с большим трудом. Тело болело, голова кружилась, а сердце билось так тихо, будто оно все свои силы отдало прошедшей ночи.

Она кое-как встала и осмотрела комнату. Все было аккуратно разложено по полкам и ящикам, ничто не напоминало о вчерашней прогулке, часть которой, к тому же, она совершенно не помнила. Девушка повернулась к окну и заметила на столе полотно с рисунком, который показался ей смутно знакомым.

На белом холсте без какого-либо фона было нарисовано угольно-черное дерево с резкими, угловатыми очертаниями. От него ощущалось нечто темное, мертвое; с первого взгляда было понятно, что это дерево росло на кладбище и питалось всю свою, наверняка, долгую, жизнь его нечистой энергией. Картина быстро привлекала внимание и с трудом его отпускала, погружая зрителя в мертвое болото и спокойствие.

Девушка моргнула, выйдя из оцепенения, и свернула холст, но выбрасывать его не стала, а положила в шкаф к старым наброскам. Затем она устало вздохнула и, пересилив себя, вышла на кухню.

Конечно же, там никого не было, зато на столе лежали свежие газеты, а на плите стояла кастрюля с еще теплой овсянкой.

Кроме обычного криминала, вроде непрекращающейся войны телефонных террористов с торговыми центрами и пьяных драк, в этом номере целая полоса была посвящена поимке маньяка, орудовавшего в пригородах, в районе Тосно. Большую часть страницы занимало фото героя статьи - невысокого, чуть полноватого, но выглядящего браво капитана Громова. Она читала раньше про эти странные похищения, как и про то, что Громов занимался делом уже больше года - так что девушка с удовольствием за завтраком просмотрела и статью, и его интервью.

Девушка восстановилась неожиданно быстро и даже на следующий день помогла Ивану Александровичу с уборкой. Она не заговаривала с ним о той ночи, да он и не спрашивал - старик предпочитал держаться в стороне от того, что его не касалось. В шкаф с рисунком девушка больше не заглядывала, хотя периодически её так и подымало сделать это. Она решила дождаться соседа, чтобы расспросить его о той ночи, но, как назло, он снова пропал, и, похоже, надолго.