Тема: Фестиваль масок - материалы

КАЛЕКА

Я проснулся, когда первые капли дождя, сорвавшись с затянутого серой хмарью небосвода, упали на землю. Несколько секунд посидел с закрытыми глазами, слушая, как шумят над головой темно-зеленые листья. Порыв прохладного ветра больно стеганул по лицу. Я недовольно поморщился и окинул раскинувшееся вокруг зеленое море ленивым заспанным взором.
Дождь, словно только этого и ждал, тут же обрушился холодным ливнем. По телу забарабанили холодные капли, заставив вздрогнуть и подскочить с облюбованной пару часов назад скамейки. Рука непроизвольно дернулась вверх, выставив указательный палец в бесцветную пакость, а потом обреченно опустил и горько усмехнулся.
Над головой злорадно взвыл ветер и небо, озарившись вспышками молний, расхохоталось над искалеченным человеком. Да, калека - вот кто я теперь. А как еще можно назвать того, кто когда-то был уверен, что способен зажигать звезды, а теперь не может укрыться от обыкновенного дождя?!
Воспоминания сдавили грудь, мешая дышать. К горлу подкатил тугой комок, а из глаз... Да нет, это просто дождь...
Нет смысла лить слезы по былому могуществу. Я не принес его в жертву, не отдал подстерегающему в потемках неопытного неофита духу. А просто потерял. По глупости, по недомыслию... из-за гордыни. Этот грех был очень распространен в то время среди моих бывших коллег. Из-за него они не согласились отдать молодому парню, не прожившему еще и сотни лет, посох верховного магистра. Из-за нее я не смог смириться с их решением и исполнил свою угрозу.
При воспоминании о гримасах ужаса на лицах старших магистров мои губы невольно изогнулись в ухмылке. Еще бы, ведь я, стоя в зале советов, окруженный барьерами древних, ни много ни мало погасил солнце! Свет все так же продолжал литься с небес, солнечный диск висел на голубом своде, но каждый из присутствующих понял, что светила, дарующего жизнь всем обитателям их грешного мира, больше нет. А через четверть часа это обнаружили и все остальные. Задрав головы к стремительно темнеющему небосводу, они с ужасом глядели на истаивающие лучики света. А после мир погрузился во мрак.
Ухмылка угасла. Для чего было все это?! Да, я торжествовал. Дерзко взирал на бывших учителей, хохотал, опьяненный собственным могуществом!
«Глупец!» - закричал тогда кто-то.
И как только я нашел в себе силы сдержаться, не испепелить наглого старика?.. Но нашел. Взглянул ему в глаза, протянул руку и потребовал причитающуюся награду.
Но когда пальцы сомкнулись на древке посоха, я... не испытал ничего. Лишь холод... и страх. Этот страх преследует меня с тех пор, не отпуская ни на миг.
И вновь я справился с чувствами. С беззаботной улыбкой на лице поведал былым наставникам о том, как просто и легко зажгу потухшее светило, а если надо, то залью этот мир светом тысячи солнц... и лишь одно короткое слово, имя, произнесенное верховным магистром, заставило меня побелеть от ужаса. Толком и не поняв почему - сознание, пребывающее в состоянии глубокой эйфории, только начало лениво перебирать архивы памяти... Но сердце подсказало, что своими руками я если не уничтожил мир, то подвесил его над бездной на одном тоненьком волоске, который уже жадно лижут языки пламени.
Мой план был столь же гениален, сколь глупа и допущенная ошибка. Тем более, что я не просто совершил ее, но повторил до мельчайшей детали просчет одного из древних чародеев.
Волна безумия захлестнула тогда мой разум. Руки заплясали в бешеном танце, сплетая заклинание, но пробежавший по спине ужас, а также рука верховного магистра, сдавившая плечо, не дали закончить начатое.
На следующий день все, от сопливых новичков до самого верховного магистра... бывшего верховного магистра, собрались в главном зале академии магии на церемонию посвящения, на которой я уже официально принял из рук старика посох и провозгласил себя главой всех магов этого мира. А потом они взялись за руки, образовав самый примитивный и банальный круг силы, центром которого был я.
Зажечь звезду. Что может быть проще? Достаточно лишь крошечной искорки магии, приложенной к ткани мироздания и она сама родится на свет. Но сколько силы потребуется, что бы унести эту искру на четверть миллиарда километров в черную пустоту междумирья?.. Оказалось, что не так уж и много - хватило и того, что удалось выпотрошить из вывернутого наизнанку мира, нескольких десятков мертвых магистров и пары сотен трупов неофитов.
И ровно столько же понадобилось, чтобы один одаренный, но гордый и дерзкий мальчишка стал верховным магистром и единственным магом в мире... мире, начисто лишенном магии.
Струи дождя нещадно хлестали по непокрытой голове и холодными крупными каплями сбегали по длинным черным прядям.
Я сделал пару шагов, и грязь крупными комьями брызнула в стороны.
- Мяу! - донеслось откуда-то сбоку.
Я повернулся, но не смог ничего различить за сплошной стеной дождя. Да и шум водяных капель, разбивающихся о землю, завывание ветра и раскаты грома, волнами прокатывающиеся по небу свидетельствовали лишь об одном...
«Послышалось?..» - Пожав плечами, я двинулся дальше.
Не сделав и десяти шагов, я вновь услышал этот звук. Еще громче и еще настойчивее.
Вновь обернувшись, я заметил тень, шмыгнувшую в сторону зарослей кустов.
Ноги мочить не хотелось. За прошедшие годы я уже уяснил для себя, что нет ничего хуже, чем насморк, который местные целители, не имеющие ровным счетом никаких знаний ни в одной из областей магии, лечить не умеют абсолютно. Странно, что им вообще удается лечить хоть что-то... Но дома меня никто не ждал, а потому возможность хоть как-то разнообразить свою не в меру долгую жизнь оказалась сильнее.
Нырнув в кусты, я увидел, как тень вспрыгнула на дерево и попыталась вскарабкаться по влажной коре наверх, однако взобралась лишь на пару метров, а потом с громким «мяфк!» и куском коры в когтях шлепнулась в подставленные руки.
Это был котенок. Серый в черную полоску. Мокрый от ушей до кончика хвоста. Малыш умещался у меня в ладонях, сложенных «лодочкой», и трясся не то от холода, не то от страха.
- Мяу!.. - тихонько пропищал он и ткнулся влажным носом в запястье.
- Привет... - Мои губы тронула легкая улыбка. - Знаешь, приятель, на твоем месте я бы смылся от себя куда подальше...
Котенок явно не разделял моего мнения и лишь лизнул ладонь теплым шершавым языком.
- Ох... ну и что мне с тобой делать?..
Мохнатый комочек перебрался повыше и ткнулся мордочкой в рукав.
Обреченно вздохнув, я рассмеялся и спрятал котенка под полу плаща, прижав его снизу рукой.
Зверь благодарно мяукнул и заворочался в своем убежище, потом уцепился за рубаху коготками (после чего и без того не новый предмет одежды окончательно утратил товарный вид) и тихонько заурчал.
Я запахнул полы плаща, взглянул в темное небо, поморщился и поспешил к дому.

Входная дверь тихонько скрипнула. Натужно и несколько удивленно - обычно я открывал ее пинком, оповещая пустующее жилище о своем возвращении, но сегодня изменил своим принципам, не желая тревожить угнездившегося на груди незваного гостя.
Скинув плащ и не глядя бросив его на вешалку, я с задремавшим котенком на руках прошел в кухню. Аккуратно отцепил коготки звереныша от рубахи и опустил того на стоящий в углу диван, где лежало старое одеяло.
Порывшись в холодильнике, обнаружил пакет молока и открытую банку сардин. Содержимое емкостей перекочевало в два неведомо как оказавшихся у меня блюдца, к коим свернувшийся клубочкам мохнатый хитрец поначалу не проявил никакого интереса. Но стоило мне отойти, как диванные пружины за спиной коротко тренькнули и послышалось довольное урчание вперемешку со звуками работающих челюстей, перемалывающих консервы.
Добравшись до молока, котенок осуждающе мяфкнул, посетовав на то, что новообретенный хозяин не удосужился его подогреть, пару раз лизнул и отодвинулся, полностью разделяя мнение, что нет ничего хуже насморка... тем более, для котов.
Я рассмеялся. Давно, очень давно я уже не чувствовал себя так хорошо. Оттого и просидел на кухне еще несколько часов, почесывая задремавшего зверька за ухом, и лишь потом отправился спать...
Раздевшись, забрался под одеяло, водрузил голову на подушку и прикрыл глаза.
Как же хотелось заснуть. Прямо сейчас взять и заснуть. Провалиться в пустоту, лишенную сновидений... Но я знал, что это невозможно. Ведь в доме, который я по праву считал своим, был еще один постоялец. Тот, что приходил с заходом солнца и уходил, лишь только первые его лучи заглядывали в широкие окна, выходящие на восток. В доме жил страх. И сейчас он заворочался в дальнем углу скрытом непроглядным мраком.
Первые годы я пытался бежать. Бодрствовал целыми месяцами, благо минувшие годы тренировок не прошли бесследно и даже лишенный сил, я мог управлять хотя бы собственным телом. Но я не мог не спать вечно, и когда Морфей брал верх над волей, страх возвращался и жестоко мстил.
Я ночевал в тавернах, гостиницах и на постоялых дворах. Спал под открытым небом... Но страх находил меня повсюду. Впивался когтями в грудь и рвал ее, глухо рыча и скаля гнилые клыки у самого горла.
В конце концов я понял, что бежать бессмысленно. Лучше осесть на одном месте, отвести чудовищу уголок своего жилища и быть готовым, когда тот вновь решит растерзать мою душу.
Страх охотно принял новые правила игры и, в отличие от меня самого, был весьма пунктуален. Он приходил каждую ночь и добросовестно исполнял возложенные обязанности.
«Открой глаза», - скомандовал он, и я не смог ослушаться.

----------------КОНЦОВКА 1 (Equilibrium Keeper)----------------

Сегодня страх был зол. Таким злым я не видел его уже давно. Черные щупальца, притворяющиеся тенями шумевших за окном деревьев, беззвучно стегали оклеенные обоями стены, подбираясь все ближе.
«Ты опоздал», - продолжил страх, шевеля моими губами.
- Да, - с деланным безразличием отозвался я.
Почувствовал, как по щеке сбежала одинокая капля и зло растер ее краем натянутого до подбородка одеяла - наивный способ защититься от таящегося во тьме монстра.
Тот хлестнул хвостом и, зацепив оконную раму, смел с прикроватного столика тускло горевший ночник. Звон бьющихся осколков неприятно резанул по ушам, а ворвавшиеся из распахнувшегося окна ветер и дождь мгновенно наполнили комнату ледяным холодом, тут же забравшимся под одеяло.
Створки окна ритмично хлопали друг о друга. Нужно было встать и закрыть их. Я знал, что именно этого и хочет чудовище. Хочет, чтобы я выбрался из своего укрытия, предстал перед ним нагим, беззащитным.
Меня трясло. Хотелось вцепиться зубами в одеяло и ни за что его не отпускать... но я знал, что будет только хуже, а потому резким движением откинул его прочь, сел на кровати, потом выпрямился и подошел к окну. Не было смысла спешить, и я глубоко вдохнул прохладный ночной воздух, подставив грудь мощным дождевым струям, врывавшимся в дом.
Тени, что угнездились несколькими этажами ниже жадно потянулись ко мне, но почувствовав тварь, обитающую в жилище, трусливо бросились в рассыпную. Почувствовал ее и я.
Силуэт, сотканный из мрака, поднялся у меня за спиной. Несколько раз царапнул когтями паркет и ухмыльнулся, озарив тьму двумя голодными провалами рубиновых глаз.
Я прикрыл глаза и обернулся. Не хотелось встречаться взглядом с этим чудовищем, не хотелось видеть блеска стальных когтей на занесенной для удара лапе...
Раздался визг. Это было странно и необычно. Никогда прежде мой карманный монстр не опускался до столь упрощенной формы проявления эмоций. Он мог шептать из угла, мог хохотать, нависнув над кроватью... Сейчас же он верещал, как поросенок, которому только что на зад поставили клеймо.
Я открыл глаза и изумленно уставился на колышущуюся посреди комнаты тень.
Небо за окном озарила молния и в короткой вспышке света я с изумлением понял: чудовище настоящее.
Все это время, долгие годы я был уверен, что это лишь фантом, плод моего воображения. Возможно - проявление психического заболевания, шизофрении, ставшей модной в последнее время... Я и подумать не мог что тварь, мучившая меня долгие годы, материальна! Странная плоская тень, пожиравшая меня жадным взором алых глаз и в то же время корчащаяся, извивающаяся...
- Мяу! - раздался воинственный клич, и пушистый комок, спрыгнувший с ее «спины» на пол вновь бросился на чудище.
Крошечные коготки насквозь вспарывали его, словно полотно черного шелка. Кромсали черную пакость на мелкие извивающиеся полоски... Тень дрожала и оседала, расползаясь по полу черной кляксой.
Наконец парализованный недавним ужасом и шоком от увиденного разум среагировал. Я бросился к полке, без света лихорадочно застучал по ней рукой в поисках коробка спичек. Нашел. Целый.
Негнущимися пальцами выгреб его содержимое, запалил несколько спичек и поднес к висевшей на окне занавеске.
- Ну же! Ну! - закричал я, когда мокрая ткань отказалась гореть.
Та еще немного поупрямилась, а потом вспыхнула рыжим пламенем.
Одной рукой я подхватил с пола котенка, с трудом отцепив его от поверженного врага, а другой сорвал с окна занавеску и загоревшийся за компанию с ней тюль и бросил в корчащуюся на полу тварь.
Вышвырнув котенка за порог - будет еще время и извиниться, и поблагодарить - я захлопнул дверь и бросился к догорающим останкам монстра.
Не обращая внимания на огонь, сунул руку в груду ткани и выхватил два крошечных потемневших рубина, которые прямо у меня на ладони рассыпались багровой пылью, бесследно истаявшей в следующее же мгновение.
Я взглянул в висящее на стене зеркало и расхохотался, глядя на довольную физиономию, взирающую на него оттуда. Сомнений быть не могло - несколько долгих тысячелетий, проведенных на санаторном режиме, позволили миру оклематься, восполнить запасы древних сил...
- Магия вернулась! - закричал я не в силах сдержать восторг, и небеса озарили вспышки изумрудных молний.
Теперь все можно будет начать сначала! Завтра я построю академию, наберу учеников и...
Я вновь взглянул в зеркало, оценил маниакальный блеск в глазах отражения, подмигнул ему, ухмыльнулся и задумчиво покачал головой. Нет, будет еще время. Мир заслуживает хотя бы небольшой благодарности за то, что избавил меня от страданий. Ведь именно он породил то чудесное создание, что сейчас скребется в дверь и требовательно мяукает, чтобы его пустили к поверженному врагу. Когда-нибудь, может, через сто, может через двести лет, когда по миру расползутся слухи о могущественных колдунах и старых ведьмах, я выйду на арену, объединю их под своим началом и научу, как пользоваться своим даром, не уничтожая при этом родную землю. До того же момента... стоит прислушаться к то и дело проскакивающим сплетням о духах, демонах и ангелах, что летают по миру, спасают людей или творят мелкие пакости. Похоже, вся эта разношёрстная компания порождений магии имеет все шансы оказаться чем-то большим, нежели бред шизофреника.
- Всегда мечтал поохотиться на вампиров! - хохотнул я и, открыв дверь, поднял на руки котенка.

----------------КОНЦОВКА 2 (Tonita)----------------

Страх навис над кроватью чёрной расплывчатой тенью, в которой белесо мелькали полосы отсветов. Я смотрел на эти сполохи, словно чудищу в глаза; в животе леденело, пальцы стыли от ужаса, а губы исступленно шептали: «Это сон... только дурной сон» - пытаясь убедить слабое тело в беспочвенности переживаний.
В конце концов, страх был только порождением вымысла, химерой, местью привыкшего к волшебству сознания за тяжкую потерю. В тавернах, когда меня настигало удушье от вонючих объятий монстра, бывало, прибегали переполошенные трактирщики – но никто ни разу не видел страха, и приступы списывались людьми на диковинную легочную болезнь. Для толпы от чудища оставался лишь слабый запах гнили – но и он вполне мог объясняться разложением ткани легких, и обыватели охотно принимали это толкование, хотя я точно знал: никакой чахотки там нет и не может существовать в помине.
Под кроватью глухо зашипел котенок. Страх резко отпрянул от меня, сполз по покрывалу к ногам и грязной лужей растекся по ковру. Из груди вырвался вздох облегчения, и рот жадно проглотил струю чистого воздуха, льющуюся из приоткрытого окна. Видимо, пушистый обитатель моего жилища заставил помутненное бредом сознание вернуться к жизни, и химера растворилась, коль скоро уже не получала подпитки воображения.
Хорошо... как хорошо!..
- Иди ко мне, малыш, - я перегнулся через край кровати, выискивая взглядом кругляшки зеленых глазищ. - Что ты потерял в этой пыли?
В ответ котёнок вновь разразился шипением, а потом вдруг выскочил из-под завесы покрывала и стрелой кинулся на шкаф. Поцарапал старый лак, едва не соскользнув с вертикальной поверхности, но неимоверным усилием всё-таки добрался до верха и сверкнул из-под потолка желтоватыми зрачками.
- Ну-ну, - примирительно сказал я, спуская ноги с кровати, - полегче тут, за одну ночь все переломаешь!
Пятку лизнуло холодом, и в ногу ударила леденящая боль. Страх. Он все-таки не исчез, а всего лишь притаился на ковре. От пронзившего тело ужаса я вновь рухнул на матрац и судорожно перевел дыхание. Но, вопреки ожидаемому, клякса чудища не поднялась за мной, а скользнула к шкафу и начала быстро взбираться по его исцарапанной поверхности.
Котенок забился к стенке и тихо пошипывал, его голос становился все жалобнее раз от разу, и стало ясно, что подопечный боится ничуть не меньше хозяина.
- Проваливай! - свободный от власти ужаса, я швырнул в чудище стакан с водой, надеясь шумом и звоном отогнать наваждение.
Ударившись о дверцу из твердого дерева, стекло разбилось на десятки кусочков, и брызги жидкости вперемешку с острой крошкой покрыли собой ковер.
Нехитрый трюк удался на диво. Чудище притихло, его черные линии посерели, и даже гнилостный запах уступил дорогу чистому воздуху. Я поспешно зажег керосиновую лампу – теперь, при свете, у страха не будет случая незаметно вернуться.
- Полноте, полноте, - придвинув стул к шкафу, я сгреб из пыльного угла маленькое полосатое чудо, и пальцы ощутили крупную дрожь пушистого тельца. - Обещаю сегодня больше стаканами не швыряться. Тебя ведь грохот напугал? Да?
В ответ котенок обиженно фыркнул и повел носом в направлении, где когда-то подстерегал его страх. Шерсть на хрупкой спинке вздыбилась, усы натопорщились, и из горла моего подопечного вырвалось короткое шипение.
- Надо же, как ты перепугался... - я пронес малыша на кухню, дабы загладить свою вину за стакан кусочком сыра. - Ну что такое?
Котенок не сводил взгляда с двери в спальню. Нет, не похоже, чтобы маленький хищник все еще переживал старый страх. Его поведение больше напоминало слежку за опасным врагом, который отступил на время, но в любое мгновение готов подстеречь и выскочить из темного угла. И если бы не твердое убеждение, что страх существует лишь в моем сознании, я был бы уверен, что именно он не дает котенку успокоиться.
Достав с полки четверть сыра, я отрезал малышу тонкий ломоть. Тот принюхался, затем блеснул глазами в сторону спальни, негромко прорычал, но все-таки принялся за еду. Нет, слишком много совпадений, чтобы списывать их на случайности... Неужели тот, кого я долгое время считал навязчивым бредом, оказался живым чудовищем? Но почему же его не видели люди из трактиров?
Люди... с какой стати мне взбрело в голову, что люди и кошки воспринимают мир одинаково?
Я обхватил виски и неприлично расхохотался.
Калека!
Опираясь на ложную мысль, что магия исчезла из мира, все ее проявления я считал порождениями бреда. А магия была прямо под носом, она насмехалась над слепцом, который с завидным упорством тыкался в стенку и, потирая лоб, сетовал, что не может сдвинуться с места, потому что лишился ног. Тогда как всего-то стоило открыть глаза!.. И чудище... призрак страха, что преследовал меня, больше ста лет питался моей магической силой только потому, что я отказывался в него поверить! Только потому, что я возомнил себя способным лишить магии целый мир, и никто не взялся разубеждать спесивого одиночку, не считающего нужным общаться с людьми, потому что они-де все равно не способны понять его высокие метания.
Калека!
Слепец!.. Самоуверенный слепец, кой наощупь посчитал встреченного слона четырьмя колоннами с веревкой и настаивающий посему, что слонов на свете больше нет!
- Ничего, малыш, жизнь продолжается, - я ласково провел пальцами по загривку котенка, и тот доверчиво прижался к моему плечу. - Слепые люди берут себе поводырями собак, а слепые маги отныне будут выбирать в поводыри кошек.

----------------КОНЦОВКА 3 (Валера)----------------

"Боись!", - и я затрясся в предвкушении ужаса. И вдруг что-то случилось: сперва моя единственная и любимая ваза слетев со шкафчика разбилась вдребезги, а вслед за ней в воздух ввинитился сероватый комок, пал на загривок страху и урча впился зубами и всеми четырьмя лапами в его шею... Вот когда я оценил истинность пословицы: "у страха глаза велики". Страх испугался! Его глаза стали больше расставленных боком тарелок в том самом шкафчике, секунду он медлил и вдруг с жалобным стоном схлопнулся, исчез. А котенок, обстоятельно помочившись на то место, где был страх, уже вопросительно полядывал на меня. В его взляде читалось: "Ну, что, новый хозяин, споемся?"
- Конечно. - прошептал я и бросился на кухню греть молоко.