И путеводных звёзд как не бывало (Вампирус)
… он решительно направился прямо к башне. А потом Вампируса окутала тьма и он очутился в какой-то пещере. Красноватый мерцающий туман освещал стены, сочащиеся бордовой слизью, а вокруг стояли огромные, размером с овцу, кровавого цвета пауки и угрожающе размахивали передними лапами.
Вампирус не боялся ни крови, ни пауков: когда он жил в Питере, то держал несколько пауков в своей квартире и выступал с ними на концертах. Ужасным было другое: он перестал чувствовать жизненную силу! Тело его, привыкшее перекачивать её сквозь себя, будто бы задыхалось. Вампирус ощущал себя так, словно разом лишился и зрения, и воздуха. Волна паники начала захлёстывать его разум, а сердце, казалось, вот-вот остановится. Последние крохи здравого смысла подсказывали Вампирусу, что надо что-то предпринять. Хоть что-то. Надо действовать!
Пауки всё ещё стояли от него на почтительном расстоянии, но вот один из них чуть-чуть сдвинулся вперёд. Вампирус заорал, подскочил к пауку и что есть силы пнул его. Здоровенная красная туша отлетела к противоположной стене. Не дожидаясь, пока остальные начнут что-то делать, Вампирус кинулся на них: он пинал их, хватал поперёк толстых красных брюшек и отшвыривал прочь, исполнял безумные дропкики и суплексы.
Спустя две минуты пауки разбежались и сидели, не шевелясь в дальних углах пещеры. А Вампирус устал. Он устал! По большому счёту он не чувствовал усталости никогда в жизни. Это ощущение сокрушило его. Он тяжело дышал, дрожащие ноги подкосились, сердце медленно бухало в груди, руки отяжелели и опустились. Это был худший день в его жизни. Или второй по худшести, если вспомнить то массовое убийство на концерте. Он чувствовал, как из него уходит жизнь. Уж так заведено: уходит каждый миг неудержимо, и прошлое к нему непримиримо, и то, что есть, и то, что суждено. И позади, и впереди — одно, и продолжать, и ждать невыносимо, и только страхом божьим объяснимо, что эти муки не пресёк давно…
Вампирус с трудом поднял руку и вынул из кармана пистолет. Да, этому пистолету не впервой вышибать мозги своему хозяину. И если несчастного чувака он смог оживить, то его-то, Вампируса, не оживит никто. Наконец-то он расплатится за свои грехи.
Вампирус поудобнее перехватил пистолет, и… направил его на одного из пауков, осмелившегося дёрнуться в своём углу.
— Погоди! — будто-бы чей-то голос раздался в его голове, — Не убивай пауков. Они не причинят тебе вреда.
— Ладно, — рука с пистолетом безвольно упала на колени.
— Зачем ты с ними дрался? — спросил всё тот же голос.
— У меня выдался хреновый день, вот и сорвался. Так-то пауки ни в чём не виноваты. Прости.
— Пустяки, они не чувствуют боли. Но вот испугаться ты их заставил. Я удивлена.
Вампирус пожал плечами.
— Может ты хочешь отдохнуть? — предложил голос, — Иди прямо, этот коридор приведёт тебя ко мне.
Опираясь рукой на осклизлую стену, Вампирус поднялся и, шатаясь, пошёл вперёд. Коридор повернул несколько раз, за очередным изгибом на стенах появилась паутина. Сначала редкая, она, чем дальше, тем больше покрывала всё вокруг, и вскоре Вампирус шёл уже среди сплошной ватной белизны. Так он оказался в затканной паутиной комнате. Здесь была огромная, сотканная из паутины тахта, паутинный стол, кресла, ковры, банкетки. Тут и там лежала, или висела различная бытовая утварь, оружие и драгоценности — вот они были настоящими. На потолке, заливая всё вокруг мягким белым светом, висели маленькие светящиеся паучки.
Тут его встретила хозяйка — бледная совсем юная девушка с длинными белыми волосами и ярко-красными глазами. Она была одета в простое сотканное из паутины платье. И всё бы ничего, но ниже талии её тело переходило в тело огромного белого паука. Девушка смущённо улыбалась, будто не была уверена, как гость отнесётся к её внешности.
— Привет, — сказала она.
— Угу, — буркнул Вампирус, подошёл к кровати и повалился на неё.
— Действительно хреновый день? — ловко перебирая паучьими лапами, девушка подошла ближе.
— Угу. Прости, что веду себя по-хамски. Не возражаю, если рассердишься и убьёшь меня.
Девушка протянула ему изящную фарфоровую чашку:
— На, попей. Должно стать легче.
Что уж там было в чашке, Вампирус не разобрал, но ему действительно стало легче. Настолько, что на какое-то время он потерял сознание. Или заснул.
Очнувшись, Вампирус по-прежнему не ощущал столь привычных токов жизненной энергии, а в его руках и ногах казалось навечно поселилась тупая ноющая боль. Однако это уже не казалось невыносимым.
Приютившая его девушка-паук была рядом: она свисала с потолка, подвесив себя на тонкой паутинке.
— Привет снова! Уже чувствуешь себя лучше? — спросила она.
— Лучше. Меня зовут… Камиль, — сценическое имя «Вампирус» уже не подходило ему, и было отброшено, — А ты? Кто ты? И что здесь делаешь?
— Служу Хозяину тьмы, — девушка ответила только на последний вопрос.
— И как? Хорошо платят?
— Это забавно. Ты же понимаешь, что служба Хозяину тьмы — это не то, за что тебе будут давать регулярную плату. Твою верность покупают вещами неизмеримо большими, чем любое богатство. Ну… помимо прочего я также получила одно королевство. Однако не будем сейчас об этом. Позволь мне быть хорошей хозяйкой и угостить тебя. У меня есть засахаренные фрукты, — девушка взяла со стола блюдо и протянула Вампирусу, — А пока ты ешь, можешь рассказать о себе, как ты оказался в моём подземелье?
Вампирус взял блюдо, сунул в рот какую-то тягучую невыносимо сладкую ягоду и принялся рассказывать…
— Похоже ты был очень силён, — сказала девушка, когда он закончил, — Иначе хозяину чёрной башни не пришлось бы прибегать к таким мерам, чтобы от тебя избавиться. Ты на самом деле хочешь вернуть свою силу? Другие люди всю жизнь обходятся без неё, может и тебе попробовать?
— Если бы тебя лишили глаз, или ног, ты бы хотела их вернуть?
— И в самом деле…
Между тем, Вампирус кое-что заметил среди разложенной повсюду утвари. Он протянул руку и подтащил к себе округлый музыкальный инструмент с длинным грифом и двумя струнами.
— О! — обрадовалась девушка-паук и спрыгнула на пол, — У меня есть куча всяких вещей с поверхности, но мне никто так и не объяснил, зачем они нужны. Ты знаешь, что это такое?
— Похоже на дутар, — сказал Вампирус.
Он подёргал шёлковые струны и подтянул колки, чтобы строй был на пол-октавы выше. Теперь можно было что-нибудь исполнить. Настроение было такое, что хотелось чего-то тоскливого и меланхоличного. Дутар зазвучал, и Вампирус начал петь тихо, почти что шёпотом:
Я, наверно, встал не с той ноги,
Взялся вспомнить пару песен старых.
Вдруг пришли откуда-то враги…
И ОНИ!
СОЖГЛИ!!
МОЮ!!!
ГИТАРУ!!!!
Социальные закладки